Бабушкина днюха. Ю_ШУТОВА

упаковку. Пиджачок Moskvoshveya – самый моднючий бренд – экошелк, оттенок Ессентуки, отделка синтезированным камчатским каланом.

      – Ты, Обжорик, красапета! – Женька Чайников улыбался, глядя на преображение приятеля.

      Не поймешь, что там в его выцветших голубых глазенапах плещется: восторг или насмешка. Никогда не мог понять, а ведь столько лет дружат. В одном классе учились, плевали на уроках друг в друга жеванными бумажками через трубочки от шариковых ручек. Шариковые ручки! Ими уж лет десять никто не пишет. А они писали до восьмого класса. По бумаге. Потом уж на электронное стило перешли. Парты друг от друга далеко стояли, метрах в двух, поди доплюнь. Чайник, он меткий был, все в ухо норовил попасть, паскудник.

      – Я побежал. Ты со мной?

      – Ну… А чё за тортик?

      – У бабки любой – супер. У нее самоварка – обалдеть. Безумных денег стоит. Родоки, как узнали, разговаривать с ней перестали. Модель «Хозяюшка», капсульная коллекция декабря 2049 года. Хитроумная бабуленция кредит на 50 лет оформила. С возможностью завещания кредита без согласия наследников. Плюс страховка от их отказа. Там все: холодильник, микроволновка, духовка, молекулярный синтезатор, дезинтегратор отходов и все остальное. Выход в вирт через спутник, если 5G вдруг схлопнется. Встроенный модуль загрузки продуктов с пневмодоставки. Ставишь меню на неделю, она сама заказывает, получает и готовит. Охрененная. Мне б такую. Я б тогда…

      – Ты б тогда в дверь пролезать перестал бы. Ты можешь не про еду думать?

      – Могу. Когда наемся. Я тогда про фитнес думаю.

      – И чего ты про него думаешь?

      – Думаю: ну его на хрен. Ну идешь?

      – Ага. Камик возьмем или на моей Ладе метнемся?

      Жорик замотал головой:

      – Не, на твоей механической лоханке не поеду. Токо вспомню, как ты через черную дыру из Юбутова в Мытищи на этом рыдване гнал, меня прям сразу выворачивает. Беспил вызову.

      Он надавил на дужку смарт-очков и назвал адреса, свой и бабушкин.

      – Ща будет. Время ожидания двадцать секунд.

      За окном звякнуло. У балкона завис двухместный беспилотник Камаз, модели Козодой-5, маленький, пестро-коричневый, круглые желтые окна-глаза по бокам. Пройдя через турникет, встроенный в балконное ограждение, и таким образом сразу расплатившись за предстоящий вояж, они шагнули с двадцатого этажа в тесный салон камика. До бабушкиного дома было не так уж и далеко, но беспил больше разрешенных шестидесяти кэмэ в час не выдавал, поэтому летели минут сорок. И все время Чайник ерзал и бубнил, что было бы лучше на его Ладушке, по тунелю черной дыры пятнадцать минут хватит, он выжал бы сто восемьдесят, и вообще, настоящий мужик на механике газ давит, а не в мыльнице над городом порхает, по куполу чиркает, и бу-бу-бу без конца.

      Жорик приятеля не слушал. Вечно ворчит. Бегает, крутиться, потом остывает и ворчит. То на севера собирался: подвесную дорогу над вечной мерзлотой прокладывать. То открывал производство самораспаковывающихся дачных домиков. Как-то всерьез заболел идеей клонирования котят. Не просто клонировать как все зоофермы предлагают, а чтоб котенок не рос. А то, завел себе кысика, еще не наигрался, а он вырос. И двадцать лет с тобой квартиру делит сексуально-озабоченный мужик, ему лишь бы с кошками флиртовать. Оно надо? А так у тебя няша-пушистик. Пять лет за лазерной точкой гоняет, а потом выключается. Женька даже место присмотрел, чтоб свою зоологию воплощать. Но передумал. Отвлекся на что-то.

      Вокруг Женьки вечно народ колготится. Работенка у него много времени жрет – дистанционно собак выгуливать в не накрытых куполом районах, там, где людям запрещено на улицу из квартир выходить. Людям-то чего: сиди дома, продукты пневмодоставка на кухню выбросит, работать на удаленке все давно привыкли. Чего раньше по офисам болтались, теперь никто и не помнит. Ради корпоративов? Были такие обязательные общие пьянки для поддержания сплоченного духа коллектива. Смешно. У предков много смешных привычек было. Ну, короче, там все по норам, а собакам, звиняйте, прошвырнуться надо. Их хозяева из квартир вытолкнут, а Чайник примет. Как гаммельнский крысолов в «дудочку» им дудит – со своего пульта вшитыми чипами управляет, и собачки строем на площадку выгуливаться бегут.

      Сейчас у Женьки как раз период между идеями. Скучает, ворчит. Сидит дома, в экран пялится, взрыв-пакеты лепит. Даже не гуляет. Все гуляют, а он нет.

      – Приехали.

      Камик причалил к балкону второго этажа старого дома в Ордынском тупике. Балкончик маленький, но манерный, с пузатыми балясинами. Под них же стилизован турникет. За открытой балконной дверью маячит худенькая фигурка.

      – Ола, бабуль! С днюхой! – Жорик вылез из камика. – Обнимашки! А это дружбан мой, Чайник… э-э… Женя.

      – Драсти, —Чайник нависал над старушкой, как смущенный журавль.