Пути Древних. Левиафан: Книга 5. Алексей Фролов

покосился на Мидаса

      – Слишком богаты для притенских мудрецов? – скривился тот, почесав подбородок.

      – Слишком, – кивнул Акке. – А еще среди друидов нет профессиональных воинов.

      – А мы, стало быть, воины? – вздернул брови Мидас. – Профессиональные?

      – Неа, – покачал головой капитан. Он внимательно посмотрел на Мидаса, потом перевел взгляд на Карна, который повернул лицо в его сторону. – Вы оба – нечто большее. Я многое видел, поймите, и в море, и на суше. Но таких как вы еще не встречал.

      – И это пугает? – серьезно спросил Карн.

      – Я из Тронхейма, – Акке гордо вздернул голову. Он уже не таился перед ними. Команда спала, а впередсмотрящий со своим оппонентом по игровой доске были слишком заняты игрой, так что никто не мог слышать его признание. – Я ничего не боюсь.

      – Но ты среди данов и уже давно, – вступил в разговор Мидас. – Полагаю, на то есть веские причины.

      – Есть, – кивнул Акке и его взор на мгновение потерял четкость. – Я был знаменосцем ярла Йоргена. Мы тогда воевали со свеями и дошли почти до Эльвдалена. Легкая победа, но лишь вернувшись назад, мы поняли, что произошло. Ярл Фольке отвлек нас малыми силами и увел от дома, а сам с большей частью хирда сжег все – от Рёрсу до Схьёрдала. В Схьёрдале жила моя семья – жена и четыре дочери. Я до сих пор чувствую на руках холод их обескровленных тел, над которыми раз за разом надругались хирдманы Фольке.

      – Я слышал эту историю, – проговорил Мидас, решив поддержать капитана, наплевав на всякую секретность. Знаменосец конунга Эйрика действительно мог знать о тех событиях, а вот притенский друид – нет. – Вы тогда за двое суток дошли до Эстерсунда, хотя хирд на марше мог покрыть то расстояние не менее, чем за четыре-пять дней.

      Акке не обратил внимания на замечание Мидаса, лишь коротко кивнул, не отрывая взгляда от далекого прошлого, которое останется с ним до последнего вздоха.

      – Я знаю, что это неправильно, но до сих пор не могу перестать задавать себе один вопрос, – капитан кнорра прикрыл единственный глаз и обхватил голову руками. Затем резко выпрямился, его жесткие морщинистые ладони цвета слоновой кости непроизвольно сжались в кулаки. Он ударил ими о борт корабля и с вызовом посмотрел в низкое серое небо. – Где были мои боги? Где они были, когда мою жену и дочерей насиловали? Где они были, когда мою жену и дочерей убили, а потом снова насиловали? Где?

      Он не кричал и не было в его голосе неудержимой ярости, которой там следовало быть. Боль прошлого давно прижилась в сердце старого капитана, но память, память раз за разом наводняла его душу темными образами, которыми нужно было с кем-то поделиться. Он годами копил эту тьму в себе и вот, встретил двух странников, которых никогда больше не увидит. Он столкнулся с ними по воле судьбы, и почуял в их душах что-то знакомое, будто увидел за их спинами секреты, могущие изменить все.

      И он открылся им. Потому