Он летает под аплодисменты. Марина Друбецкая

по сырой земле. Лидия пыталась остановиться, затормозить, нащупать рукой то, что ее тянет, но в темноте лишь хватала в кулак воздух. Почувствовав, что падает, она закричала в голос. Чья-то рука подхватила ее и поставила на ноги.

      – Что ж вы так кричите? – произнес тот же голос.

      Лидия подняла глаза. Сверху на нее глядело горбоносое смуглое лицо. Темная прядь на лбу. Синие дерзкие глаза. Ухмыляющийся рот. Узкая полоска усов. Фат. Лидия ненавидела фатов. Она перевела взгляд ниже. Фрак. Бутоньерка. «Пардон, мадам!» Пошляк. К пуговице белого жилета примотана ниточка, на которой болтается воздушный шарик с дурацкой рожицей, нарисованной на резиновом боку. Лидия проследила глазами за ниткой. Так и есть – зацепилась за одну из мелких пуговок, которыми расшито ее платье. Вот что ее тащило… Неожиданно незнакомец схватил ее за грудь. Лидия опять вскрикнула:

      – Что вы себе позволяете! Немедленно отцепите меня! – И она непроизвольно ухватила его за лацканы, пытаясь оттолкнуть.

      Незнакомец с интересом поглядел на нее.

      – Именно это я и пытаюсь сделать, мадам! А вы всегда говорите мужским голосом или только в минуты душевного волнения?

      Лидия хотела было ответить хаму, но…

      – Мадам Збарски! Вот так удача! Какое пикантное положение! Всего один снимок! Умоляю, взгляните в объектив!

      От неожиданности Лидия и незнакомец вздрогнули и одновременно обернулись на крик. Щелчок камеры. Вспышка магния. Репортер снимает кепи и дурашливо раскланивается:

      – Мерси, мадам! Вы, как всегда, неподражаемы! Это будет лучший снимок за всю историю нашей газеты!

      Наутро у нее раскалывалась голова. Завтрак остался нетронутым. Лидия уныло проглядывала газеты – отчеты, отчеты, отчеты о празднике у Сердюкова. Боже, какая ерунда! – как вдруг… Ее изумленное лицо. Рядом – столь же изумленное лицо незнакомца. Их руки протянуты друг к другу так, будто появление ушлого репортера прервало любовные объятия. Внизу – подпись: «Безупречная Лидия Збарски, которую называют главной недотрогой российского синема, редко посещает светские рауты, однако делает исключения ради романтических встреч». Далее шел текст заметки: «Вчера во время празднования юбилея банка «Справедливый», устроенного господином Сердюковым, в самой дальней и темной аллее городского сада мадам Збарски была замечена нашим корреспондентом в весьма двусмысленном положении. «Потеряв» в толпе мужа, она отдавалась объятиям…»

      Лидия отложила газету и залилась слезами.

      Глава IV

      Басби встречает старого знакомого

      Басби проснулся, как обычно, в хорошем настроении. Совершил утренний заплыв и в махровом халате алчного алого цвета уселся на набережной пить кофе. Мальчишка-газетчик, ухмыльнувшись, положил перед ним «Ялтинский листок» и побежал дальше. Его вопль несся вдоль морского берега: «Сегодня дума выносит решение о строительстве аэродрома в Сибири!» «Первая и последняя премьера