Обладать и принадлежать. Рената Литвинова

с женщинами в подворотнях. Это что-то чисто мужское. Мне кажется, она даже испугается и заподозрит меня.

      – А со мной она точно не пойдет, – критично отозвался про себя отец. – А так ты приведешь ее ко мне, она и привыкнет. – Глаза его горели.

      Оба они стояли у окон, и каждый из своей квартирки смотрел на девушку в подворотне, на ее пуделя и спорили, кто пойдет с ней знакомиться – до тех пор, пока она не ушла.

      – Я просто в бешенстве, – сказал отец. – Я совершенно один остаюсь в эту выходную ночь. И в этом виновата ты! Если ты меня сегодня с кем-нибудь не познакомишь, я обижусь на тебя до самой своей смерти, перепишу свое завещание в пользу библиотеки. Все, я жду тебя еще ровно час. Выбирай!

      – А если я никого сегодня не найду? – робко и со страхом спросила Маша.

      – Тогда приходи одна.

      Он положил трубку. У Маши забилось сердце, все ее спокойные, мирные планы жизни были разломаны.

      Отец в своей квартире выпил еще рюмку. Настроение его ухудшалось с каждой секундой. Одинокий, никому не нужный, он сидел в своей огромной квартире и смотрел на немую картину с обнаженной. Он стал опять звонить Маше.

      Как только она услышала звонки, тут же выдернула телефонный шнур из розетки, чтобы не слышать этих пронзительных позывных. Подумав, выключила во всей квартире свет. Села в углу.

      Ждать пришлось недолго. Отец пришел к ней сам. Сначала он просто позвонил в дверь. Потом закричал:

      – Я знаю, что ты дома. Открой! – Маша стояла у самой двери, прислушиваясь. Отец стал колотиться к ней. Потом, устав, крикнул: – Если ты не откроешь, я поломаю тебе дверь. Как ты потом будешь без дверей?

      Маша молчала. Потом она услышала странный звук – будто кто-то лил на ее дверь воду. Она замерла, догадываясь, на что это похоже: отец описал ее дверь. Закончив, он крикнул:

      – Я пошел за топором. Приду через час, если ты сама не позвонишь.

      Когда он ушел, она открыла дверь, увидела лужу и поспешила назад в квартиру, к телефону.

      – Я приду через час с подругой, – сказала она ледяным тоном.

      – О’кей, – сказал он строго.

      Через час Маша пришла с подругой, высокой блондинкой Алисой. По его взгляду она поняла, как он восхищен. Он умел ценить, чувствовать и разбирался в женской красоте – как мало кто другой.

      – А я вам приготовил подарок, – сказал он. Ввел девушек в комнату. Во всех вазах стояли красные розы. Они стояли на полу, на всех поверхностях, начиная со стола и кончая подоконниками. Это было очень красиво, но и что-то зловещее, похоронное. На всех окнах стояли железные решетки.

      – Уже вечер, – сказал он и закрыл все ставни на специальные железные замки.

      Маша спросила:

      – Зачем тебе эти решетки?

      – Чтобы никто не влез и не выпал.

      Девушки сели за красиво сервированный стол с белой скатертью. Выпили шампанского из высоких бокалов. Вдруг Андрей Андреевич спросил:

      – А ты предупредила, что останешься на ночь, – и никаких мам!

      – Что такое «никаких мам»? – спросила Алиса.

      – Это значит: «Мне