И наступит день…. Надир Адилман

велосипеда. Достал где-то колеса, где-то насос, у кого-то нашлись старые педали… Оставалось собрать велосипед из частей разных велосипедов. Мурад не торопился. Он нашел одного из известнейших и авторитетных мастеров – Сашу. Это был очень хороший мастер, каких можно было сосчитать пальцами. Родом он тоже был из Исмаиллов, из деревни Ивановка, где в основном проживали русские и молокане. Взял все «железяки», как выразилась мама, Мурад поехал в райцентр, к тому молокану, маляру Саше. Он лишь хотел, чтобы Саша покрасил все части его будущего велосипеда в одинаковый цвет. Саша сначала взглянул на Мурада, потом на железки и сказал:

      – Сынок, ты еще ребенок, я тебе не отказываю лишь потому, что ты уже притащил сюда все это. Я ведь машины крашу, а не велосипеды. Смотри, вот на какой цвет покрашу машину клиента, той же краской покрашу и велосипед, договорились? К вечеру должен покрасить одну белую «семерку» (автомобиль ВАЗ-2107 – прим. редактора). Если краска останется, покрашу и твою раму.

      Мурад от радости готов был взлететь. Но, Саша еще не закончил. У него было одно условие:

      – Мой ученик почему-то сегодня не вышел на работу. Ты должен будешь отодрать фуганком краску с той зеленой «Газ-21». Ее покрасили таким толстым слоем, что его можно почистить только так. Идет?

      Сначала Мурад подумал, что Саша шутит. Но, когда мужчина двинулся в сторону указанного автомобиля, понял, что все серьезно. На машину было нанесено столько черновой и беловой шпатлевки, что Мурад сразу понял, зачем Саша дате ему в руки фуганок. В общем, пока Мурад пытался снять толстый слой краски, куски шпатлевки как мука сыпались на машину, на его руки и на землю. Уже темнело. Пока велосипед шел на покраску, ему удалось отчистить от краски лишь крышу ГАЗ-21-й. Но, рубанок уже дошел до металла кузова.

      Было уже поздно возвращаться домой и Мурад пошел переночевать к своему дяде, живущему в райцентре. К тому же ему с самого утра нужно было вернуться к Саше, чтобы забрать уже покрашенную раму будущего «железного коня».

      Ни свет, ни заря Мурад пошел и забрал своего железного друга. Получилось действительно красиво, как будто это был не тот старый, ржавый кусок метала. Взяв покрашенную раму и другие предметы Мурад вернулся в Лахидж на «носатом» автобусе дяди Агаверди, который отъезжал из райцентра в 11.00.

      Чтобы не поцарапать поверхность рамы, он расстелил в старом, неиспользуемом стойле тряпьё и положил раму. Затем усевшись на кипы сена начал терпеливо собирать свой велосипед. Заржавевшие диски от колес он отдал мастеру, который красил крыши, а сиденье попросил отремонтировать чехольщика, который шил чехлы для автомобилей. И вот, велосипед был готов… Руки были черные. Столько приходилось нагибаться и вставать, что у него уже болели колени и поясница.

      Потом он, словно художник, рассматривающий свое табло, долго смотрел со стороны на велосипед, над которым работал часами. Он никогда не видел велосипед белого цвета, ни у себя в деревне, ни в райцентре. Мурад был обладателем первого такого велосипеда,