Умри стоя. Артем Мичурин

четыре. Много ты встречал таких ископаемых?

      Хайнц опрокинул рюмку, улыбнулся и потыкал себя пальцем в грудь.

      – Э-э, – отмахнулся Крайчек, – про тебя-то я и забыл. Ну что, еще по одной за былое?

      – Можно.

      В офицерском клубе становилось немноголюдно. Время близилось к одиннадцати, и посетители, не спеша расходились.

      – Сводки последние видел? – спросил Крайчек и подался вперед, заметно помрачнев.

      – Видел, – кивнул Хайнц, – дерьмовые.

      – Чертовы БИВни. Драпают отовсюду. Даже под «крещендо» не стоят.

      – Серьезно? Раньше им вроде только эпинифрин кололи.

      – Он многих давно уже не берет. Привыкают ко всему, твари, будто тараканы, мать их. Как привык – все, не проймешь уже ничем. Таким одна дорога – в расход, под замену. Только вот замены, говорят, не часто прибывать стали. Если дальше в том же духе пойдет, то глядишь, и…

      – Что? – Серые глаза снайпера заговорщически сузились до едва видимых щелок на худом обветренном лице. – Надеешься, мобилизуют? В постели боишься умереть?

      Крайчек вдруг резко отшатнулся, словно у него перед лицом паяльной лампой махнули. Но вскоре озадаченное выражение сменилось хищной ухмылкой:

      – Тебе, Хайнц, этого не понять. Вы и воюете-то, на пузе лежа. А Палач… Палач должен встретить смерть на ногах, до конца. Вот так.

      …В шесть ноль-ноль казарму заполнил привычный треск сигнала побудки, нарушаемый непривычным еще громоподобным басом Крайчека:

      – Подъем! Через двадцать минут всем быть на построении! Форма одежды – облегченная!

      Курсанты, будто выдернутые из коек за невидимые нити, повскакивали и выстроились вдоль прохода. Как только спина Воспитателя скрылась за дверью, казарма пришла в движение.

      – Как думаешь, – пробормотал Толя, сплевывая в раковину, – пострелять дадут?

      – Не знаю, – ответил Глеб. – Просраться дадут точно.

      Виктор Крайчек мерил шагами плац возле деловито урчащего мотором «Лиса». Наличие стоящего под парами автомобиля, рассчитанного вовсе не на три десятка человек, и сваленных в кучу заплечных ранцев рождало в головах курсантов мысли, далекие от благостных.

      – Вчера, если кто помнит, – начал Крайчек, с отвращением разглядывая помятый ХБ отдельных индивидов, – группа осуществляла разминочный, – сделал он выразительное ударение, – забег на шесть кругов по периметру. Сегодня вы покажете, на что способны в действительности. Двадцать километров с десятикилограммовым грузом.

      По строю прокатился синхронный вдох, застывший в легких и в полноценный вздох трансформироваться так и не посмевший.

      – Пойдете маршрутом номер два. Есть среди вас недоумки, которым он не знаком? – Молчание. – Хорошо. Сейчас, – Крайчек взглянул на часы, – шесть двадцать три. В восемь тридцать все должны быть на точке сбора. Опоздавшим лучше сдохнуть по дороге. Разобрать ранцы!

      Куча рядом с «Лисом» быстро растворилась, осев на плечах курсантов.

      Крайчек занял место справа