Забытый мир. Кристина Воронова

том, что он как был неприкаянным, никому не нужным, и никому не принадлежащим, таким и остался спустя долгие годы.

      Он старался не считать года и не думать о том, сколько ему лет. Правда, Синдбад, почти единственный, кто оставался неизменным в постоянно меняющейся команде: кого пираты убивали, а кто просто сбегал на берег или отправлялся домой, заработав достаточно денег, выглядел почти старым.

      Практически, как его приёмный отец Мустафа. Жгуче-чёрные волосы уже стали серебриться, и не только на висках. Синдбада до слёз смешили собственные седые усы, а вот Кэвину не было смешно. Так как в его оплывших чертах лица он видел собственную старость.

      Хмыкнув, Кэвин признался самому себе, что ему уже пятьдесят лет, а домой он так и не вернулся. И на корабле будто постоянно зависал между небом и землёй, между жизнью и смертью.

      Услышав, что кто-то бежит, Кэвин резко обернулся, но это оказался лишь странный паренёк Сизиф. Худой, болезненный – в чём только душа держалась? – он стал одним из матросов. Легко поддался льстивым и завлекательным речам Синдбада, да и сам мечтал о приключениях, как и многие юноши. А затем не только выжил на протяжении нескольких месяцев, но и сумел всё бросить. Правда, это случилось ещё и потому, что отец Сизифа внезапно скончался и оставил ему немаленькое состояние.

      Так что парень быстро взялся за ум, не без помощи матери, которая наконец-то взялась за него всерьёз. Собственно говоря, в этом порту они остановились ещё и потому, что их всех Сизиф пригласил в гости и обещал пир горой.

      А Синдбад решил, что команде пора развеяться, чтобы бунт не начался. И чтобы силы моряков не истощились раньше наступления очередной заварушки или бури.

      – Привет, а я тебя очень ждал! – со своей обычной горячностью и бесцеремонностью заявил он, хлопая его по плечу. Кэвин поморщился, но стерпел, так Сизиф почему-то решил, что они – друзья. А ему было просто лень объяснять глуповатому пареньку, что он дружит только с Синдбадом. Потому что привязался к нему за долгие годы. Тот являлся для него некой константой в этом зыбком мире ускользающих возможностей и различных случайностей, которые могли либо возвести на гребень богатства и славы, либо потопить в морских волнах.

      Впрочем, на фоне презрительного отношения остальных матросов и помощников капитана к бывшему юнге, которого считали " сухопутной крысой", он действительно относился к парнишке неплохо. Просто не замечал.

      Кэвин лишь неопределённо хмыкнул, потому что так и не научился отвечать на чьи-то проявления чувств. По этой причине, как считал Синдбад, и не забывал поучать каждый раз, когда напивался, у него не было постоянной девушки. Впрочем, Синдбад честно признавался, что не хотел бы терять столь опытного морехода из-за банальной женитьбы. И по этой причине вроде бы не женился сам, хотя ходили слухи, что у Синдбада было несколько жён, которые погибали слишком рано. И каждая такая смерть была связана с очередным опасным приключением купца.

      "Я женат на море и храню ему верность", – однажды