Продолжение легенды. Ана Светова

укором твоей совести будет Эшли, – с иронией произнес светлый ангел.

      – Придется нести и этот крест, – разочарованно усмехнулась Скарлетт, – довольно с меня сказок, в душе моей пустота, не надо мне ни принцев, ни дьяволов, никого.

      Скарлетт взяла платок и пошла во фруктовый сад, совсем не потому, что захотелось помечтать об Эшли. Нет, ей хотелось вспомнить то чувство уверенности и силы, которое внушил ей когда-то холодный кусочек красной глины, чувство привязанности к мирному покою и деревенской тишине Тары, к этим красным полям и темным соснам вокруг дома!

      Здесь и застал её обеспокоенный Уилл, только что вернувшийся из Джонсборо. На станцию каждый день прибывали толпы безработных. Среди них мистер Бентин и Большой Сэм частенько встречали прежних рабов с плантации, которые после войны разбрелись по всем штатам. Те за небольшую плату не прочь были бы на все время закрепиться в усадьбе, но теперешний хозяин Тары мог позволить себе наем рабочих только на определенное время или на определенный вид работ.

      Большой Сэм, ставший в усадьбе управляющим, нередко сам отправлялся на заработки в Мейкон или Джонсборо. В Атланте он, по-прежнему, боялся появляться. Он женился, жил своим домом и очень гордился тем, что приобрел с помощью своего хозяина участок Слэттери. Эмми после смерти мужа как огня боялась Фонтейнов и не стала держаться за этот кусок ненужной ей земли. Получив деньги, она тут же уехала.

      Лицо Уилла не предвещало ничего хорошего. Несколько мгновений он стоял молча, подбирая слова.

      – Мисс Скарлетт! – наконец, обратился он к ней. – У вас есть акции Северной железной дороги?

      – Есть, конечно. Да говори толком, что надо?

      – На станции слышал, компания обанкротилась. Я вот газету привез.

      – Не может быть, – охнула Скарлетт.

      Она уже давно ничего не боялась, ни жизни, ни смерти, ни молвы, ни потери любви – ничего, кроме разорения и голода, и сейчас у неё заныло под ложечкой. Ведь говорил Ретт не покупать акций, только бумаги государственных займов. Не послушалась. Хорошо хоть не так много приобрела, но жаль терять и это.

      – Надо ехать в Атланту. Седлай лошадей.

      Перед фермером снова стояла владелица Тары.

      – Шляпу возьмите и поедем, мисс О’Хара, – невозмутимо согласился он.

      – Почему ты никогда не называешь меня миссис Батлер? – спросила она по дороге, отметив про себя, как он возмужал. Плечи уже не были костлявыми, и вся фигура не казалась, как раньше, долговязой и сутулой.

      – Вам не подходит эта фамилия, резкая и грубая, – пояснил он. Таким же он представлял и того, кто дал ей эту фамилию.

      – Ты считаешь, что я другая?

      – Все равно, какая, злая или добрая, грубая или ласковая, вы для меня навсегда останетесь мисс О’Хара.

      – Боюсь, Уилл, что скоро так и будет, в моей жизни возможны перемены, и не в лучшую сторону… я хочу развестись с мужем. Нам будет трудно без его денег.

      – Вы не должны жертвовать своим счастьем из-за нас.

      – Дело