Ездовой гном 2. Захребетье. Михаил Владимирович Уткин

и бутылью, что похоже уже держал наизготовку кто-то из слуг, знавших привычки барона. Нас упрашивать не пришлось, мы синхронно сели в высокие для нас кресла, а то что ноги болтаются, ничего. Мальчишка обошел нас и вновь встал перед отцом. И тот продолжил рассказ:

      – Гномы продолжают жить по своим древним укладам. Так словно не отобрали у них магию, словно они могут, как и встарь держать оружие. Словно по-прежнему владеют легендарным кузнечным мастерством, словно их бог Гефест по-прежнему жив.  И главное… Сами гномы считают людей предателями и захватчиками, налетевшими как воронье на трупы героев сражавшихся до последнего. Гномы не признают моей власти, не желают жить по нашим законам, не хотят платить налоги, вообще никак не желают уживаться с людьми. А правила жизни пишут победители, сынок. Все народы, в том числе и мы, люди, живем сейчас по правилам демонов… Они же лишили гномов большей части того что делало их сильными. Но подгорное племя не желает признавать это и найти более подходящее место в жизни… подходящее их умениям и возможностям. Сейчас  у них намечаются некоторые… подвижки. Однако, похоже нужно будет не одно поколение, пока наконец они смогут смириться…

      Пацан вскинул голову:

      – Смириться и признать победу над собой?! Разве так можно?

      Барон снова вздохнул и скрестил руки на груди. Морщины на лице стали резче:

      – Нельзя конечно, но… можно. Я не думаю, что горячий юноша поймет это… Скажи, Северус, разве отрицание поражения отменяет сам факт поражения? Разве выбитый из седла рыцарь продолжает лежать и твердить, что он не побежден, даже если с него стащили весь доспех, увели коня и отобрали оружие? Разве это имеет смысл?

      Барон говорил, а я как воочию видел, вереницы пыльных ездовых гномов, волокущих самодовольных седоков и огромные грузы. Бредущие по колено в пыли и в каменной крошке. Вот значит что уготовано гномам по мнению барона! Но мальчишка сказал:

      – Рыцарь это не конь, доспехи и меч. Рыцарь остается рыцарем, даже лишенный всего этого. Валяться и твердить, конечно глупо, но разве так делают рыцари? Нет, даже поверженные, если остаются живы, находят оружие, коня и доспех и снова идут в бой!

      Теперь у меня перед внутренним взором возник Громодар, бросающийся на орка. Вот уж воистину…

       Лена склонилась к уху прошептала:

      – Если тут есть политика я бы сделала ставку на мальчишку… Она одним глотком опустошила бокал и вновь склонилась ближе качнувшись сильнее, коснулась губами моего уха, и сказала громче: – Сашу Тархана чем-то он напоминает…

      Мальчишка перестал буравить взглядом примолкшего отца, и живо повернулся к нам:

      – Тархан это какой-то древний герой гномов?

      В глазах старого барона промелькнуло облегчение, он явно радовался, что у мальчика пока еще подвижное внимание и его легко отвлечь. Зато я чуть не взвыл. Северус определенно нам симпатизирует, но много ли ему надо, чтобы поменять мнение? Кассиди же повернулась ко мне, разведя руками в жесте, который я понял