Духовник царской семьи. Архиепископ Феофан Полтавский, Новый Затворник (1873–1940). Вячеслав Марченко

ты же – умерший. За тебя надо служить панихиды, а никак не молебны».

      На это умерший ответил: «Мне так сказано, там разрешили… Там ведь мы все живы, и мертвых среди нас нет!»

      При этом умерший рассказал, каким порядком совершается переход от земной, временной жизни к жизни бесконечной, вечной.

      Келейник владыки Феофана, со временем ставший епископом Иоасафом, задал ему вопрос о загробной участи одного Белгородского епископа, которого нашли как бы повесившимся в уборной архиерейского подворья: «Погибла ли его душа?»

      На это архиепископ Феофан ответил: «Епископ не погиб, так как не сам наложил на себя руки: это сделали бесы путем обмана».

      Епископ Иоасаф (Скородумов) трудится на постройке храма преподобного Серафима Саровского

      Дело в том, что архиерейский дом перестраивался. А прежде в нем была домовая церковь. Но строители, настроенные безбожно, сознательно, с кощунственной целью устроили так, что там, где раньше был алтарь и стоял Святой Престол, они сделали уборную. А когда оскверняются священные места подобным образом или совершением убийства или самоубийства, оттуда удаляется благодать Божия и там поселяются бесы. Был ли виновен упомянутый епископ и если да, то в какой степени он виновен в допущении этого кощунства, нет никаких данных. Но ясно, что он стал так или иначе жертвою злобы бесовской.

      Как-то владыка Феофан рассказывал о курьезном случае, когда он был на кафедре Полтавской. В епархиальное управление поступило заявление от одного прихода о том, что их батюшка занимается черной магией, «колдует». Был он прежде рыжим, но в одну ночь стал черным, а потом постепенно превратился в фиолетового, а теперь все волосы стали зелеными. Пришлось вызвать этого священника. И священник с плачем рассказывал: «Матушка моя все приставала ко мне, рыжий да рыжий, хоть бы покрасил свою бороду. Вот я и покрасил в черный цвет. А черный начал линять, со временем изменился в фиолетовый, а теперь борода стала зеленой. Простите Христа ради! Никакого колдовства здесь не было, а было простое малодушие!

      Владыка Архиепископ, отвечая священнику, сказал: «Ваша ошибка в том, что Вы ввели в соблазн “малых сих”. Не понимая, в чем тут дело, они в сущности правильно поступили. Так что их упрекать за это не надо. По-своему они правы. Вам надо попросить у всех у них прощения. И впредь Вы должны быть осмотрительней. Епитимьи Вам не назначаю, Вы сами священник, наложите на себя епитимью».

      К этому рассказу Архиепископ добавил: «Вот и пришлось направить в этот приход благочинного, чтобы разъяснить и успокоить взволнованных таким происшествием прихожан».

      Так подвизался архиепископ Феофан (Быстров) в подвиге святительском на Полтавской кафедре. Шли предвоенные и военные годы Первой мировой войны.

      Благочестивый народ Полтавы видел воочию, насколько плодотворны труды Архиерея, и ответил на труды его молитвенные и административные трогательной любовью и преданностью. Паства