Крах. Борис Валентинович Антонов

ответил сын.

      – Зачем? Ты же проходил уже, – включился в разговор отец.

      – Я не знаю, сказали прийти и пройти заново, а там видно будет. Сереге Толстоухову восьмого октября с вещами, а мне на комиссию. Может, еще и не заберут, – попытался успокоить маму Валя.

      – Заберут, не переживай, – свел на нет все усилия Валентина отец.

      – Боря! – Прикрикнула на него мать. – Он же говорит, что еще ничего не ясно, у него вообще бронхит хронический, забыл что ли.

      – Бронхит не плоскостопие, – парировал отец. – Зачем раньше времени панику разводить, сходит в пятницу и все выяснит, – закончил он.

      – Сам что думаешь? – глядя на сына, переживала мама.

      – Не знаю, – вновь поднял плечи Валентин.

      Разговор, судя по всему, подошел к концу. Валя пошел на кухню ужинать, за ним следом поспешила мама.

      – А что если в пятницу скажут, что годен? Когда заберут? А проводы когда? – не могла, успокоится мать.

      – Мам. я сам ничего не знаю, давай потерпим два дня, – стараясь не раздражатся, ответил сын. Есть не хотелось совсем. Валентин нарезал бутербродов и пошел в комнату. «Поскорее бы пятница», – думал он. Эта неопределенность бесила. По коридору ходила мама, погруженная в свои мысли, ни сын, ни муж не поддерживали ее в переживаниях, нужно было с кем-то поделиться новостью, и она подняла трубку телефона, набрала номер своей сестры и без приветствия начала: «Валю в армию забирают». Услышав, что мама нашла себе собеседника, сын улыбнулся: по крайней мере, к нему она не будет приставать какое-то время.

      В принципе, Валентин готов был уйти в армию хоть в пятницу. С работы он уволился, дел особых нет, лед на катке еще не залили, организовать проводы не проблема, для этого нужно только сделать два телефонных звонка, и к вечеру все друзья будут сидеть за столом, выпивая и закусывая курицей под звуки «Наутилуса Помпилиуса». «Поскорее бы пятница», – засыпая, думал Валя.

      Пятница, 28 сентября

      «Наконец-то сегодня все решится», – в приподнятом настроении думал Валентин, стоя в душе. Вторник, среда и четверг прошли в мучительных мыслях о предстоящей медкомиссии. Кое-как уговорив самого себя, что здоров, Валентин был готов к любому решению, но интуиция подсказывала ему, что комиссия – это только надводная часть айсберга, и дело вовсе не в здоровье, а в чем-то другом. В том, о чем он даже догадываться не может, и ответ знает только капитан, так загадочно куривший, глядя в окно. Ровно в 9:00 Валентин вошел в военкомат. Дежурный сразу узнал его, что было понятно по его широкой улыбке.

      – Прибыл, боец, – по военному, поприветствовал он Валентина. – Жди, – не дав ответить, произнес он и пошел по коридору в сторону кабинета военкома.

      К удивлению Валентина, в комиссариате больше не было призывников, обычно в дни медицинской комиссии по коридорам снуют из кабинета в кабинет полуголые подростки, а сегодня пусто. Это открытие лишь подтвердило опасения Вали, что дело не в комиссии. Военком и прапорщик вышли из кабинета,