Крах. Борис Валентинович Антонов

вариантом убивания времени. Смысл происходящего на экране мало интересовал Валентина, он вспоминал события сегодняшнего дня. Неожиданное предложение военкома уже казалось ему счастливым случаем. Москва, Кремль, красивая форма, Мавзолей будоражили фантазию и рисовали красивые картины его будущей службы. Случай в автошколе тоже уже не выглядел катастрофой, в конце концов, права категории «В» в армии не пригодились бы все равно, а сдать экзамен после службы не проблема, за рулем отцовской «копейки» он ездил уже с четырнадцати лет. За два года его службы начальник автошколы окончательно пропьет память и не вспомнит сегодняшний скандал, поэтому козни ставить не будет. В общем, день оказался плодотворным, переживания по поводу здоровья и медкомиссии закончились, теперь можно думать о проводах и предстоящей службе. За пять минут до конца сеанса Валентин разбудил друга. Толстый, удивленно озираясь в полутемной комнате, пытался вспомнить, как он тут оказался.

      – Уже началось? – спросил он Валентина.

      – Да, скоро конец, – поставил в тупик ответом товарищ. – Выспался?

      – Да, хорошо вздремнул, – зевнув, ответил Толстый.

      – Потише, – зашипели со второго ряда.

      – Я курить, – шепотом известил Толстый и, согнувшись, двинул на выход.

      Валентин последним вышел на улицу и с удовольствием вдохнул свежий воздух, после спертого воздуха маленького помещения ароматы осени чувствовались особенно ярко. Было тепло, солнце уже катилось к закату, и длинные тени от лип, высаженных вдоль тротуара, тянулись по стенам домов все выше и выше.

      – Куда теперь? – откуда-то сбоку раздался голос Толстого.

      – Домой наверно, – не оборачиваясь, ответил Валентин. – Надо домашних обрадовать проводами.

      – Пока, –неожиданно быстро согласился Сергей, протягивая ладонь. – Звони завтра.

      Все-таки вчерашние посиделки с предком до сих пор мучили друга.

      Дома родители ждали сына. Понятно это было по их местоположению, все вопросы в семье решались на кухне. Зайдя в квартиру и обнаружив родителей за кухонным столом, Валентин, разувшись, присоединился к семейному совету.

      – Ну, рассказывай, – начал отец.

      – Да, собственно, нечего рассказывать, здоров, через две недели в субботу в шесть утра на автовокзале с вещами, – как можно спокойнее произнес Валентин. – Проводы, соответственно, в пятницу, служить буду два года, в каких войсках, не знаю, точно не флот. Фраза про флот больше была адресована матери, для нее было принципиально, два или три года она не увидит сына.

      – Ну и хорошо, дался вам этот флот, – с облегчением произнесла мама.

      – А на комиссию, зачем вызывали? – чувствуя, что сын не договаривает, спросил отец.

      – Заключение хирурга потеряли, – максимально правдиво соврал сын.

      Достаточно полные ответы сына поставили точку в дальнейших расспросах, и семья приступила к обсуждению проводов. Родственников планировалось человек пятнадцать-двадцать при условии,