.

предпочел промолчать.

      – Видишь ли, я не мог держать тебя в карцере вечно и не мог позволить сбежать, – сказал Колодезов.

      – Но ты решил меня отпустить, ведь так? – с нажимом проронил Тим.

      – Так… – выдержав поистине театральную паузу, кивнул Колодезов. – Но…

      – Но? – переспросил Тим. – Не тяни ты кота за яйца! Говори!

      – Я не могу позволить тебе раскрыть бандитам местонахождение поселка, – ответил Колодезов и щелкнул пальцами. В тот же миг руки Тима оказались в крепких захватах неслышно подступивших к нему солдат. Ох, какую же ошибку он совершил, отвлекшись на разговор с Колодезовым и слежку за Витасом. Не тех он счел наиболее опасными, точно не тех!

      – Тс-с, – просипел мутант. – Больно не будет, ты просто забудешь.

      – Забуду дорогу домой? На фиг я тогда иду в Москву? Как я приведу помощь?.. – вопросов было слишком много, но отвечать на них никто не спешил. – Да ты… – Тим больше не мог сдерживаться. Страх за себя и обида на Колодезова, по собственной воле отдавшего родственника на эксперименты мутанту, взяли верх, и он выпалил все то, о чем раздумывал давно, но говорить не собирался: – Ты просто потерять власть боишься, дядь Вась. Потому и в тайне требовал держать, что в Москве есть выжившие. Заперся в бункере, стал местным царьком и трясешься, как бы народ не разбежался или кто-нибудь на твое место не позарился!

      – Доверься, – попросил мутант и наконец распахнул глаза – огромные, полные мглы и тьмы, в которую Тим и упал…

* * *

      …Тишина давила на уши и плечи, а темнота не желала отпускать, кто-то рядом стонал, а чуть дальше тихо напевал.

      Тук-тук, тук-тук – то ли сердце в груди, то ли пульс в шее, то ли трость слепого по камню. Тим еще успел подумать, откуда бы здесь взяться слепцу, и едва не подскочил на месте, услышав: «Не познавший тьмы не увидит и света».

      Он настолько удивился, что распахнул глаза и спросил:

      – Чего? Я не расслышал.

      – Не познавший тьмы не увидит и света, – с готовностью повторил Данька. – Присказка такая есть… – И тотчас скривился. – Ух… Как же голова трещит.

      – Вот зараза, голова чугунная, – провыл Максим, сидящий где-то рядом.

      «Макс ли? – спросил самого себя Тим. – Да нет, он – точно».

      Они находились в темной длинной кишке тоннеля – неясно где. Света хватало едва-едва, чтобы различать силуэты друг друга и жирные тела кабелей, тянущихся вдоль стен. На полу лежали железнодорожные пути.

      – Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый… – пробормотал детскую считалочку Данька. – Тимка, ты как?

      – Нормально, – пробормотал тот.

      – А у тебя всегда нормально, – разозлился Максим. – Даже когда лежишь и не пытаешься очухаться.

      – Эй… – позвал Тим. – Ты чего?

      – Дороги назад у нас нет теперь, вот чего, – буркнул Максим. – Приключения начались, поздравляю.

      Тим покопался в памяти. Он точно помнил, кем являлся, как его зовут, где жил и чем занимался до недавнего времени, о рации, которую нашел в подвале, и об опасной авантюре – отправиться