Игры с чужой судьбой. Елена Зеленоглазая

иллюзий и желаний. Я создал это место, а ещё я очень люблю исполнять

      желания взамен на определённое условие, которое выполняет заказчик. Откуп, – пояснил он. – Твоя мать была главным клиентом в последние десятилетия и называла меня Хотафей.

      – Вы знаете мою мать?

      – Очень хорошо, ведь, по сути, ты – плата за её желания.

      – Что-о-о? – возмущённый крик разорвал молчаливое пространство сада.

      Соня вскочила с места и сделала шаг к Кристоферу.

      – Я? Плата? То есть кто-то всю жизнь в шоколаде, а я нахожусь невесть где?

      – По-твоему лучше смерть?

      – Да!

      Она развернулась и опрометью бросилась из сада. Добежав до лестницы в замок, не останавливаясь, начала стремительный подъём.

      Оказавшись в холле, перевела дыхание, и шальная мысль пронеслась в голове. Стоявшие по обе стороны от двери две этажерки с вазами полетели вниз, рассыпаясь цветными осколками. Соня рушила всё, что попадалось под руку, не думая о последствиях и не сожалея. «Это он виноват, он», – вертелось в её голове.

      Вазы, картины, шторы, посуда, бутылки из бара, всё это застилало пол ароматной мозаикой.

      – Ненавижу, ненавижу, будьте вы прокляты все, – кричала она, руша дом.

      Не задерживаясь, она двигалась из комнаты в комнату, ломая, разбивая, переворачивая. И самое интересное было то, что её никто не останавливал, шум раздавался такой, что можно мёртвого поднять, но не в этой ситуации.

      Крис стоял у входной двери, опираясь на косяк, наблюдая за действиями жены. Ни один мускул не дёрнулся, когда она рушила иллюзию. Да и как можно нарушить то, чего нет.

      Сил у Сони хватило лишь на первый этаж. Она поднялась на площадку второго этажа, огляделась, ужаснулась и приземлилась на верхнюю ступень, рассматривая свои труды.

      Пол застилали обрывки ткани в пятнах от содержимого бутылок, дорогие багеты с кусками полотен валялись в хаотичном порядке.

      Крис в считанные секунды оказался рядом с ней. Уселся подле неё и спросил:

      – Успокоилась?

      – Да!

      – Красивая картина, – кивнул он на бардак внизу.

      – Старалась.

      Соня смотрела в одну точку, плохо соображая, что натворила.

      – Почему вы спросили про смерть? – не поворачиваясь к нему, уточнила она.

      – А ты не догадываешься?

      – Я хотела бы услышать правду! – призналась Соня, обернувшись и заглянув в его золотистые глаза.

      – Правда у каждого своя!

      – Говорите.

      – Хорошо. Твоя мать не хотела тебя, считая, что ты разрушишь её жизнь и надежды. Она грезила о богатом мужчине, славе и кругленькой сумме на счёте.

      – И вы ей это дали?

      – Да!

      – А взамен?

      – Ты.

      – Но почему в день свадьбы, в самый прекрасный день, которым он должен был стать?

      – Это было условием твоей…

      – Всё! Хватит, замолчите, я не хочу ничего знать.

      – Ты сама спросила. Или ожидала услышать ложь?

      Соня поднялась и