Общий враг. Алексей Александрович Жевлаков

– разве что попытаться забыть о ней, сделать вид, что ее не существует, уйдя с головой в спасительный мир таких близких и таких родных произведений лучших фараллийских писателей. Тот же Кадо Кампиэль в своих веселых стихах и пьесах писал о чем угодно, только не об угрозе из космоса. А появись вдруг такая угроза – пронзил бы ее шпагой своего остроумия, словно лучом света. Как же современному миру не хватает такого гения…

      Одиэй вдруг заметил, что газонокосилка стоит неподвижно. Видимо, аккумулятор сел… Хотя нет – в таком случае она подъехала бы к зарядной станции. Одиэй вернулся к столу и взял пульт дистанционного управления. Понажимав кнопки и убедившись, что толку от этого нет, он надел вместо тапок сандалии, захватил на всякий случай перчатки и вышел из дому.

      Ярко-красная, обтекаемой формы газонокосилка, похожая на сильно увеличенный пылесос, весело поблескивала на солнце и выглядела прямо как на рекламной фотографии. Присев на корточки, Одиэй поставил машинку на бок и тщательно осмотрел. Так… Колеса целы, и трехлепестковые ножи, способные измельчать срезаемую траву почти в порошок, не сломаны и не погнуты. Наверное, мотор вышел из строя. Или что-то случилось с электроникой. В любом случае потребуется ремонт со вскрытием, и хорошо, что гарантия еще действует.

      Одиэй с ностальгией вспомнил, как они с Хантой и Эгни ездили в прошлом году покупать это чудо техники. Большие покупки всегда поднимают настроение, а толчея в огромных торговых центрах позволяет ощутить себя неотъемлемой частью всего народа, как это случается на избирательных участках в день выборов. К тому же возникла иллюзия, будто вернулись старые добрые времена, когда они с Хантой еще души не чаяли друг в друге, и везде ходили вместе, держа за руку своего маленького сына. Эгни, правда, с тех пор изрядно подрос, и больше не держал родителей за руку, но в остальном как будто ничего не изменилось. Прямо идеальная семья…

      Тяжело вздохнув, Одиэй поставил газонокосилку на колеса, поднялся с корточек и, глянув на часы, прикинул, стоит ли ехать в ремонтную мастерскую прямо сейчас. Ему захотелось дождаться жену и сына, чтобы, как в тот раз, взять их с собой. Впрочем, едва ли они согласятся – можно даже заранее предположить, какие у них будут отговорки… Одиэй оглядел подстриженный примерно на три четверти газон и, повинуясь внезапно возникшему непреодолимому желанию, посмотрел прямо в зенит. Там, в промежутке между двумя мягкими и белыми, как вата, облаками, висела неподвижно какая-то едва заметная темная точка. Выглядела она до того невинно, что поначалу не вызвала у Одиэя никакой тревоги. До него не сразу дошло, что небесный свод – это не комнатный потолок, и никакие пятна и точки сами собой на нем держаться не могут. Уже чувствуя недоумение, Одиэй попытался прикинуть, чем это может быть. Самолет двигался бы, а не стоял на месте – значит, не самолет. Вертолеты на такую высоту забираются редко. Воздушный шар относило бы ветром – а свисающего к земле привязного троса не видно… Дирижабль? Опять же, высота великовата,