Общий враг. Алексей Александрович Жевлаков

какой же вариант будет наилучшим?

      – При котором никакого письма не будет. Пусть, например, этому астроному приснится вещий сон, сопровождаемый яркими картинами всемирной катастрофы.

      – А если он не верит в вещие сны?

      – Тогда этот сон приснится ему еще раз, а потом еще раз – и так до тех пор, пока он не захочет проверить, есть ли в нем какой-то смысл.

      – У тебя уже есть подходящая кандидатура?

      – Есть несколько. Сейчас думаю, кто из них больше подходит.

      Ситара вздохнула, почувствовав легкую зависть. Интересными все-таки делами приходится заниматься этим научникам. По сравнению с их лихими “спецоперациями” и аналитическими изощрениями монотонный труд экипажа корабля выглядел скучной рутиной. Бортинженеры и пилоты просто поддерживали в исправном состоянии системы “Хаббла”, дожидаясь не скорого еще отправления в обратный путь, когда им вновь придется задействовать свое искусство полетов в межзвездном пространстве. Обслуживающий персонал академии наук, да и только… Впрочем, и экипаж, и “пассажиры” звездолета отдавали должное друг другу, и никогда между ними не возникало никаких трений по поводу того, кто важнее в экспедиции.

      – Эта комета уже много раз посещала окрестности Энигмы, – добавил вдруг Фланаган, оглянувшись. – И последний раз это было примерно восемьсот лет назад. Жаль, что так давно.

      – Жаль? – удивленно переспросила Ситара.

      – Ну, да, – с досадой подтвердил Фланаган. – Астрономия была еще слабой, угломерные инструменты никуда не годились, закон тяготения не открыли… А ведь случись это сотни две лет назад, могли бы рассчитать ее траекторию и предсказать столкновение.

      – Двести лет ожидания конца света, – задумчиво проговорила Ситара. – Наверное, это нанесло бы сильный отпечаток на всю их культуру.

      – Несомненно. Все произведения искусства были бы пронизаны предчувствием будущей катастрофы, а философия наверняка имела бы характер самый упаднический. Эта эпоха декаданса продолжалась бы до тех пор, пока труды пионеров космоса не дали бы человечеству надежду на будущее.

      Они перелетели через невысокий холм и увидели свой корабль, который узким поплавком висел над северным полюсом кометы, отбрасывая короткую тень. До него было еще далеко – около километра. Старый “Птолемей” выглядел бы с такого расстояния куда более внушительно, однако и суперкомпактный “Хаббл” смотрелся весьма неплохо. Ни один из энигмийских межпланетных кораблей не мог тягаться с ним размерами.

      На борту звездолета открылись створки квадратного люка, после чего из ярко освещенного ангара медленно вылетел катер.

      – Это группа Хансена, – сказал Фланаган. – Летят на Энигму. А попутно заглянут на Атлантиду.

      – А почему только на одном катере? – спросила Ситара.

      После того случая со своим падением Фланаган приказал, чтобы катера летали только парами.

      – На спутниках Атлантиды энигмийцев нет, и подстраховка не нужна, – ответил научный руководитель. – А к