Данута, Рада и искры сказок. Сказки для тех, кто любит сказки. Инна Сударева

вино, разливаясь по животу, приятно согревало и прогоняло тревогу.

      Насыщаясь, Ланс принялся осматривать жилище Ведуний. И опять удивился, хотя можно было бы уже привыкнуть к чудесам.

      Внутри пространства оказалось намного больше, чем казалось снаружи. Обстановка же была почти крестьянской, если не считать резных стульев и такого же, украшенного на фасадах искусной резьбой, серванта. Это неплохо смотрелось бы и в гостиной какого-нибудь знатного лорда. А все остальное – стол, три сундука, лавка у одной из стен – было таким же, как в любой сельской избе.

      Зато на стенах висело множество каких-то веничков, пучков и мешочков. Ланс подумал, что это, видно, всякие колдовские вещи, как то – трава-памятка, стебель-неболей, сонные корни и прочее. Таким, он помнил, иногда пользовалась его мама, когда он или его младший брат Августин болели…

      – За здоровье теперь! – объявила Матушка Фло второй тост.

      Ланс выпил, пересчитал оставшиеся пельмени. Еще семь штук. Неплохо. Скорее доесть и можно будет начать разговор.

      – Ну а сейчас – за любовь! – промурчала Матушка Нелл.

      Юноша вздохнул, чокнулся со старушками, выпил. После этого от каждой получил по поцелую в щеки, чмокнул всех в ответ, прикасаясь губами к исполосованной морщинами коже.

      Опять чудо – все три преобразились в юных девушек!

      – Замечательно! Великолепно! Потрясающе! – и бывшие старушки закружились шальным хороводом по гостиной.

      Потом, словно опомнившись, вновь сели за стол. Матушка Кэт, теперь – стройная, быстрая брюнетка с изящным носиком и узким подбородком, опять наполнила бокалы и, очаровательно улыбаясь, сказала Лансу:

      – Теперь тебе тост говорить, гость приятный!

      – Смотри – не ошибись. Надо пить за то, что тебе всего дороже, – подмигнула юноше Матушка Нелл, являвшая собой пышнотелую барышню, румяную и светло-русую, с круглым, мягким лицом и пухлыми, улыбчивыми губами.

      Матушка Фло, высокая, ладно сбитая девица с пепельными прямыми волосами и строгим лицом, подняв бокал, без слов, просто ободряюще кивнула лучнику.

      Ланс и не думал пугаться или смущаться. Он всего-то был удивлен таким преображением старух. Поэтому, опомнившись, твердой рукой взял свой бокал и, чуть подумав, провозгласил:

      – За мир!

      Матушки на какое-то мгновение замерли, словно сильно удивившись, но потом быстро осушили бокалы.

      Может быть, они ждали от юноши каких-то других слов. Может быть, тоста за красоту, или за приятную компанию, или за счастье, чтоб, бродя по свету, оно не забыло про них. Но Ланс душой не покривил – выпил за то, что ему, в самом деле, было всего дороже. И теперь, подцепив на вилку последний пельмень, он с чистой совестью закусывал.

      Глава пятая, в которой Ланс рассказывает о своих злоключениях

      – Значит, от титула ты отказался, – молвила Матушка Кэт, упреждая Ланса, который доел пельмени и открыл рот, чтоб начать говорить. – Просто взял и отдал старшинство брату, –