Общага. Марина Балагура

сможет. Он свободный человек свободной страны. Всем, чем потребует его работа. Например, при постановке чеховского «Ваньки Жукова». Помните?

      «А на неделе хозяйка велела мне почистить селедку, а я начал с хвоста, а

      она взяла селедку и ейной мордой начала меня в харю тыкать».

      Если вдруг актриса в харю тыкает неправильно, то придётся взять у неё селёдку и помахать ею перед её мордой. А если бы лично мне, скажем, в кроссворде попалось слово из семи букв с определением «человек, который машет палочкой», я бы написала – «гаишник». Есть ещё пастухи, дрессировщики, жокеи, волшебники, школьные учителя – и все, понимаешь, с палочками.

      Глубока, загадочна и таинственна ты, русская душа! Когда грезится тебе в туманной и мглистой дали машущий палочкой человек… И звучит в тревожном мареве, странно, тоскливо и маятно, и влечёт неведомым, аки зов птицы Сирин, али плач птицы Гамаюн, слово рее… -жиыы… -ссёоор…!…

      Врёшь, не уйдёшь! С палочкой – это режиссёр. И точка!

      Но таки «кружок» -то мне вести пришлось. Мне было 18 лет, моим подопечным по 12—13. Понятно, что руководителя они во мне в упор не видели. Кроме того, это были дети, которые занимались в одно время со мной у одного и того же руководителя, в той же самой театральной студии (пардон, в драматическом кружке). Только мы в старшей группе – 15—17 лет, а они в младшей. Руководительница наша уехала из города, и меня приняли на образовавшуюся вакансию. С другой стороны, именно по этой же причине мои тинейджеры и не бузили. Они хорошо знали меня и любили театр, и были к нему, так сказать, приучены. Я старалась сохранить и программу, и основные методы нашего бывшего руководителя. Правда, чтобы любовь к свободе не поборола любовь к театру, мне приходилось забирать артистов прямо из школы. После уроков классный руководитель сдавал мне их с рук на руки. На самом деле, просто потому что они шли из отдалённого района, не мешало присутствие хоть какого-то взрослого.

      Начали мы с ними готовить сценическую композицию по стихам Маршака, Хармса, Михалкова и других поэтов. Дело шло на лад, но тут «сверху» пришла директива, то есть приказ: срочно подготовить утренник ко дню рождения Володи Ульянова. После такой кардинальной смены репертуара моих пионеров из драматического кружка как ветром сдуло. Меня директриса (выдавшая разнарядку на счёт утренника) вызвала «на ковёр», и рассказала мне про то, что «в то время, как наши космические корабли бороздят просторы Большого театра»*, некоторые нерадивые руководители кружков… Ну, и так далее.

      Кроме меня, особой симпатией и любовью со стороны директора пользовался руководитель туристического кружка. А до него – его предшественница. Ситуации были аналогичны во всём. Там тоже руководительница уехала в другой город, а на её место пришёл её же ученик, также не поступивший в ВУЗ в этом году. И директор склоняла по всем падежам сначала обеих наших бывших руководительниц, а потом нас – «то вместе, то поврозь, а то попеременно»*. То ли потому, что названия обоих кружков