Ночная фиалка. Виктор Далёкий

прикоснулся к внешней стороне руки нежным халатом. Рука развернулась, взяла халат и исчезла с ним в ванной.

      – А где спасибо? – спросил он. – Я здесь, понимаешь ли, не сплю, ищу разные способы, чтобы угодить даме. А она мной пользуется, как банным мылом.

      – Спасибо, – послышался короткий ответ.

      – Это другое дело.

      Когда она вышла из душа, он сидел в кресле у сервированного столика, весь погруженный в белоснежный махровый халат. Удивление на ее лице заставило его дать пояснения.

      – Получается, что я первый предложил между нами халатные отношения, то есть не официальные, а располагающие к неформальному общению. И сам же им не соответствовал. Поэтому я снял костюм и облачился подобающим образом. Перед этим, я, кстати, сервировал стол для приятного время препровождения.

      – Вижу.

      – Будьте любезны, садитесь. – Он приподнялся, взялся за спину поставленного для нее кресла и галантно показал рукой на сидение. – Садитесь поудобнее.

      Она села. И он сел.

      – Приступим к трапезе и да возрадуемся напиткам. Предлагаю коньяк.

      – Я бы предпочла вино.

      – Это будет следующий шаг.

      – Кто-то хочет меня споить?

      – Ни в коем случае. Просто мы готовимся к задушевному общению.

      – И зачем это кое-кому надо?

      – Раз уж мы попали в одну лодку, то мне хотелось бы узнать человека, которого подобрал в реке времени, можно сказать, спас из водоворота событий, и плыву по течению воли судьбы.

      – Ладно, коньяк, так коньяк. Только на самом донышке.

      Он разлил коньяк по фужерам так, чтобы темно-янтарная жидкость могла, волнуясь, плескаться по стенкам, когда берешь в руки стекло.

      – Я налил как раз, чтобы фужер не казался пустым и имел перспективу быть наполненным. Предлагаю выпить за нашу встречу.

      – Не возражаю.

      – На брудершафт? – шутя, добавил он.

      – Преждевременно, – улыбнулась она.

      Они выпили. Она сделал это по-другому, поплескав благородную жидкость по краям, вдыхая ее запах, глотком поместила коньяк в полость рта и, муссируя медленно крохотными глоточками сцеживая через глотку в пищевод и провожая на самое донышко себя самой.

      – Браво, – сказал он. – И коньяк ты тоже пьешь, как истинный ценитель, – и протянул ей развернутую шоколадку.

      – Спасибо, – взяла она шоколад. – Это все папа.

      – Ты, наверное, любишь отца?

      – Очень, он многое для меня сделал. Когда мы остались вдвоем, он окружил меня такой заботой, что я не нуждалась ни в чем.

      – А что случилось с мамой? – спросил Игорь, зная, как разговорить человека и забраться к нему в душу, открывая все запертые двери. Кроме того, ночь всегда к этому располагала, как и приятная обстановка, которую он создавал.

      Она замолчала. Он не торопил ее. Ножом порезал красное яблоко и протянул ей дольку. Она понимала его. И оценила этот его шаг. Прежде, чем что-то взять, нужно что-то дать. И он делал именно это. К тому же яблоко он предложил ненавязчиво, а так словно расширял ее