Врата Порядка. Дмитрий Казаков

остров пока не видно, – ответил наемник. – Он дальше к северу, прямо за Торжищем.

      Миновали замок, чьи стены, сложенные из каменных блоков, блестели, точно облитые льдом, проехали мощеную площадь, где, по словам Альфи, устраивали казни преступников и сожжения одержимых.

      По другому мосту, более узкому и длинному, перебрались на Торжище, круглый остров, на берегах которого разместились склады, а в центре – огромный и невероятно шумный рынок.

      Тут Хорст едва не оглох, а Илна с трудом удержалась от искушения отправиться гулять по торговым рядам.

      С Торжища открылся вид на порт, занимающий несколько расположенных цепочкой крупных островов, на замершие в ледовом плену туши кораблей, торговых и военных.

      Никакой стены поперек гавани видно не было – Неорид, стоящий в устье самой большой реки Полуострова, мог не бояться «морских людей».

      – Через месяц тут жизнь закипит, – проговорил Альфи задумчиво. – А пока город в зимней спячке.

      – Не представляю, что будет, когда он очнется, – покачал головой Хорст, придерживая коня, чтобы не столкнуться с груженной корзинами телегой.

      Несмотря на то, что шла Скорбная неделя, по всем заповедям церкви отведенная для молитв и поста, обитатели Неорида вели себя так, будто им остался последний день, чтобы распродать оставшийся на складах и на руках товар.

      На каждом размахе улицы Хорсту предлагали чего-нибудь купить, подковать коня, подлатать одежду. Перед Илной трясли аляповатыми, грубо сделанными украшениями, а нищие канючили, показывая тщательно нарисованные язвы:

      Голоса сливались в нестройный, визгливый хор:

      – Подайте, благородный редар…

      – Отличные сапоги! Новые сапоги!

      – Девушку не желаете? Ну и что, что у вас своя? Наша-то лучше…

      Лавки располагались даже на выстроившихся вдоль берега кораблях, слишком старых, чтобы плавать, и годных лишь для того, чтобы кое-как держаться на воде и хранить в трюме товар.

      Потише стало только на третьем по счету мосту, к которому пришлось пробиваться через настоящую толпу.

      – Вон Змеиный остров, – Альфи ткнул ручищей. – Раньше, как говорят, там водилось до прорвы змей. Сейчас в основном постоялые дворы для богатых.

      Остров изгибался, напоминая широкий, кривой кинжал, оброненный исполином. На остром мысу виднелось здание старой, покосившейся мельницы, замершее в неподвижности колесо.

      Тут не гавкали собаки, не шумели торговцы, даже нищих видно не было.

      Навстречу путешественникам из переулка вывернули трое стражников, смерили всадников подозрительными взглядами и затопали дальше, настороженно посматривая по сторонам.

      – В Неориде знают, что живут за счет гостей, – сказал Альфи. – И покой их берегут.

      – Ибо град был сей велик и изобилен многим, являя мощь и богатства истинные, а также ложные вместе, – брат Ласти не удержался, процитировал какую-то из священных книг.

      Проехали через площадь, в центре которой торчал столб