1985, или Полевой сезон. Александр Мельник

узкой улочке пошёл вверх по склону, в сторону своей холостяцкой казармы. На кухне сиротливо горела тусклая лампочка. Фёдор, одетый и в сапогах, спал у себя перед включенным телевизором. Захар быстро сварил сосиски с макаронами, вскипятил чай и, наскоро поужинав, уединился в своей комнате. Ему не терпелось дочитать «Записки из Мёртвого дома». Достоевского он полюбил ещё на первом курсе за близкий ему психологизм, а эту книгу купил на днях в центральном книжном магазине, отстояв полчаса в очереди. В чтении он был гурманом, методично следовавшим своей давно составленной программе – увы, совершенно нереальной из-за фактического отсутствия большинства книг. Причём их не было не только в книжных магазинах, но и в городских библиотеках. В прошлом году его даже вызывал на ковёр начальник экспедиции из-за доноса, поступившего из одной библиотеки, в которой он требовал книгу Оруэлла «1984». Ему тогда и в самом деле казалось странным, что в 1984-м году у него нет никакой возможности прочитать одноимённый роман.

      Погрузившись в далёкий и непонятный каторжный мир, Захар совершенно забыл о своих собственных переживаниях, но когда до конца оставалось всего несколько страниц, из кухни раздался громкий крик:

      – Захар! Иди сюда!

      – Чего тебе?

      – Иди-иди! Дело есть.

      Пришлось отложить книгу в сторону и выйти на кухню. Проснувшийся Фёдор стоял у стола с открытой бутылкой водки в руках. Наполнив две стопки, он протянул одну Захару.

      – На, ботаник, выпей!

      – Просто так, что ли? За что?

      – За то, чтобы наши дети не цеплялись за трамваи и не кидались с топором на трактор!

      – Федя, – поморщился Захар, – ты же знаешь, что я водку не пью!

      Это была сущая правда. В первые студенческие годы они почти не просыхали, но на четвёртом курсе Захар перестал и пить, и курить. Он обнаружил, что гораздо приятнее включать интеллект и разруливать любую, даже самую сложную ситуацию, на трезвую голову. Таким неофитом-трезвенником он и приехал в Бурятию, и только после запутанной истории с Алиной стал позволять себе небольшие послабления.

      – А мне плевать! Кончай набрасывать говно на вентилятор. Ты меня уважаешь?

      Фёдор выпил, не закусывая, положил пустую стопку на стол и вплотную подошёл к Захару.

      – Ты, студент, довыёбываешься. Интеллигент сраный. Тут тебе не Москва, а Сибирь. У нас все пьют водку. Понял?

      Он быстро размахнулся и сильно ударил Захара кулаком в челюсть. Тот отлетел к столу. В глаза бросился кухонный нож. Захар молниеносно схватил его, развернулся и заорал прямо в смеющиеся глаза Фёдора:

      – Убью, придурок!

      – Ой-ё-ёй, какие мы смелые! Ладно, Захарка, иди отсель. Я буду ужинать. Не обижайся!

      Книга так и осталась недочитанной. До полуночи Захар тупо, не понимая сути происходящего, смотрел телевизор. Сначала на экране сменяли друг друга образцовые токари и животноводы, потом «Весёлые ребята» с энтузиазмом и даже радостно, без тени грусти, восклицали: