Небесные корсары Амадеус. Григорий Гуронов

слово, – ответил капитан тем самым тоном, от которого становилось неуютно даже людям, находившимся выше его по званию. Когда он, конечно, ещё был у кого-то в подчинении.

      Сержант коротко кивнул и вышел в свет фонарей.

      Где-то через час они уже сидели в камере, представляющей собой такой же энергобарьер, что и на заборе в доке, только помощнее, и три бетонные стены. Не было с ними только Лема, его под усиленной охраной увезли в госпиталь.

      Стоя перед барьером, усатый офицер столичной стражи буравил взглядом своих новых заключённых. В его глазах пылала ненависть, и все знали причину этому.

      – Ты! – крикнул внезапно офицер, ткнув пальцем в Лоркана.

      «Не лучший выбор», – отметил про себя Сэндэл, но улыбаться этому факту желания никакого не было. Надо было что-то предпринять. Выбраться из камеры, барьер которой пропадал каждый раз, когда кого-то вводили или выводили из помещения, не составило бы проблемы, но что дальше?

      Перебить всех в участке – не вариант. Да капитан и сам этого не хотел. А выйти незамеченными, когда вокруг снуёт столько людей, не говоря уже о том, что за ними следили весьма и весьма пристально, – это тоже была дерьмовая затея. Сэндэл не заметил, что в какой-то момент его мысли уже были в другом месте. В зелёном домике, стоявшем на узкой улочке, в кровати с чёрным постельным бельём, рядом с Катариной. Так он и остался с ней, рассудив, что пока спешить некуда, надо отдохнуть.

      Вышло, впрочем, как раз наоборот. Корсара начали мучать дурные мысли: могут ли стражи как-то связать его с ней. Из-за этого он не на шутку начал волноваться, потому что, как минимум, ей грозило длительное заключение, а может, и чего похуже.

      И уже в который раз он отругал себя, что не увёз её с собой когда-то давно. Их тайные встречи не могли продолжаться вечно, рано или поздно его должны были вычислить.

      Сэндэл в очередной раз подумал о побеге.

      Нет, это бы слишком дорого обошлось, и, в итоге, игра не стоила свеч. Поэтому он снова попытался успокоиться, попутно обдумывая более продуктивный план.

      Через несколько часов привели Лоркана. Тот злобно улыбнулся сослуживцам, войдя в камеру, а те ему в ответ.

      Офицер стражи, майор, не мог найти себе места от бешенства. Его маленькие глазки безумно бегали по корсарам, пока, наконец, взгляд не остановился на Вальдере.

      – Теперь ты! – почти взвизгнул усач и указал на лейтенанта трясущимся пальцем.

      – Смотри, чтобы он не умер от сердечного приступа, – бросил ему вслед Эбер.

      Так прошла вся ночь.

      Очередь, наконец, дошла до Сэндэла, но майор, видимо, устал от безрезультатных допросов, и потому, когда привели Эбера, за капитаном никто уже не явился.

      Командир корсаров не знал, сколько прошло, но интуиция подсказывала, что сейчас был полдень, когда перед их камерой возникла группа из пяти человек.

      Самым здоровым был Лем, стоявший уже достаточно уверенно и, самое главное, самостоятельно. Могучие руки висели в наручниках, и два стражника держали его на прицеле. Ещё одним был всё тот же майор-усач, которого