Последний экипаж Белого кро…. Михаил Александрович Цыганков

поцеловать жабу? Вы что извращенец? Жабофильный вуайерист или вуайеристический жабофил?

      Кейси явно не знала, куда меня деть, я просто запарился в ее горячей руке, А еще очень хотелось есть, а мух поблизости не было.

      – Что Вы, сэр, это я просто пошутил. Ей совсем не обязательно ее целовать, тем более у жабы и вид больной, – продолжал оправдываться Крюгер. – Подумайте сами, как может наша Кейси поцеловать лягушку? Внучка такого героического деда не может целовать кого попало…

      Тут он был прав. После сегодняшних передряг выглядел я, действительно, паршиво.

      – Лейтенант, мы поспорили с вами на ящик виски? Настоящего, а не суррогата? – спросила Кейси у дока.

      – Кейси, не волнуйся ты так, – ответил док, – Это была простая дружеская шутка.

      – Вы пошутили, а я нет! – и сержант Райбек со знанием дела поцеловала меня в губы.

      Это как же надо любить виски, – подумал я, – она, наверное, еще и алкоголичка!? Ничего не произошло, абсолютно. Вот и верь после этого статьям в журнале «Магия и жизнь».

      – Гони виски, Крюгер, – сказала Кейси и грохнулась со мной на пол, прямо под ноги изумленному капитану.

      – Ну вот, – сказал капитан, – Лейтенант, Вы, кажется, говорили, что русские ничего о нас не узнают? Им и узнавать ничего не надо, они давно здесь!

      Глава 8

      – У меня есть тост подкупающий своей новизной! – хотя язык слушался с трудом, я говорил уже, наверное, восьмой, а, может, и двадцать восьмой тост за сегодняшний вечер. Какое это, братцы, счастье говорить, а не квакать.

      Вечеринка по поводу дня рождения моего нового лучшего друга капитана Ленгдона была в самом разгаре. Кейси не отходила от меня ни на шаг, и сколько я ни пытался разубедить ее в том, что я не заколдованный русский князь – не верила ни единому моему слову. Мой авторитет среди личного состава секретной базы достиг небывалой величины.

      Во-первых, я научил америкосов пить по-русски, то есть, не закусывая после первой, второй и третьей, а также с минимальными перерывами между ними. Немного портило картину полное отсутствие водки и соленых огурцов, но виски и микроскопические французские корнишоны, с трудом, но смогли заполнить этот зияющий пробел.

      Во-вторых, все, не только Кейси, считали меня русским царевичем, или, по крайней мере, князем, счастливо освобожденным от зловещих чар. Хотя они и демократы, но к царственным особам питали должное уважение.

      В-третьих, все по достоинству оценили то, как я совладал с непобедимой Кейси Райбек, а когда узнали, что я обязан на ней жениться, и, естественно, увезти ее с собой подальше, плакали от счастья и подарили на память магический жетон самоликвидации индивидуального действия.

      И, наконец, в-четвертых, меня очень уважали за то, что я трансформировался из лягушки в человека, в полной форме и с бутылкой коньяка за пазухой, чем сразу заслужил уважение капитана. «Это – настоящий солдат!», – сказал он тогда, помогая мне подняться с пола.

      Шума конечно, было много. От трансформационного