Возвращение полуночи. Арка 2. Твари в ночи. Алексей Кудесин

сказал Наум. – Правда, Настя?

      Мельтешащая стая отражалась в широко распахнутых глазах девушки. Теперь ребята слышали хлопанье крыльев и свист ветра в перьях. Любимка недоуменно крутил головой, не понимая, что не так в этой странной картине.

      – Почему они молчат? – проговорила Настенька. – Такая большая стая просто не может молчать.

      И тут сквозь хлопанье крыльев и вой ветра вновь пробился звук мелодии. Теперь она была гораздо ближе и громче, словно музыкант приближался к деревне.

      Тягатели переглянулись. Несмотря на весёлую мелодию, музыка и тёмная стая птиц внушали тревогу.

      – Не к добру это, – сказал Наум, придвигаясь к травнице. – Настя, у тебя какие травы остались?

      Девушка молча указала на обрывки мешка. Толстоватый тягатель вздохнул и поглядел на синеволосую девицу.

      – Сойка? Что с тобой?

      Внучка разбойника и правда вела себя странно. Всегда бесшабашная и смелая, сейчас она стояла, сжав голову руками и что-то бормоча.

      – Нет… Не это… – только и смог разобрать толстоватый тягатель.

      Наум беспомощно оглянулся, но внимание остальных было приковано к небу.

      Стая достигла крайних домов. Птицы рассыпались, словно вокруг домов была невидимая преграда. Под молчаливое хлопанье множества крыльев туча птиц завертелась вокруг деревни, ускоряя движение.

      – Что это?! Глядите?!

      Прутик показывал дрожащим пальцем куда-то вдаль. Любимка поглядел и ахнул: деревенское стадо, о котором все позабыли, возвращалось домой. Только вот – диво дивное! – с ним явно что-то неладно. Белые, черные, пёстрые, пятнистые коровы, которые так любили разнобой и шатание, шли теперь ровными рядами, словно воины на параде. Головы у всех одинаково опущены, даже копыта шагают в такт.

      Топ-топ-топ!

      И над всем этим несётся одинокая мелодия дудочки. Она уже не была печальной, в ней слышалась небывалая мощь и сила. Она завораживала, заставляла кровь быстрее струиться по жилам. Сердце сбивалось и пыталось подстроиться под ритм коровьего шага.

      Топ-топ-топ!

      Любимка поймал себя на том, что его ноги подрагивают.

      Топ-топ-топ.

      Коровы стройными рядами втягивались в деревню через пролом в стене и отходили в сторону. Там они останавливались, но продолжали маршировать на месте. Все это выглядело бы комично, если бы не было страшным.

      В конце стада шагал ошалелый пастушок с вытаращенными глазами. Сам он не маршировал, но пребывал в глубочайшем шоке.

      А потом в деревню стали входит её жители. Такими же ровными рядами, с побледневшими от ужаса лицами. Они тоже – топ-топ-топ – маршировали, ничем не отличаясь от коров.

      Это были мужики и гридни, которые остались делать засеки против бера. Прутик отметил, что женщин и ребят, с которыми шёл он, здесь не было.

      Последним в деревню вошёл покрасневший, отдувающийся большак и юноша с дудочкой. Сойка ахнула и подалась назад, скрываясь в одной из разорённых изб.

      В тёмном плаще, который сливался с окружающей обстановкой, казалось, что голова и кисти парня плывут