Хроники любви провинциальной. Том 3. Лики старых фотографий, или Ангельская любовь. Книга 2. Юлия Ник

он тяжелый, – Леон взял огромный свёрток подмышку, а второй рукой взял Стаси под локоть.

      – Лео, нам с тобой надо поговорить серьёзно.

      – Давно пора. Я весь внимание, серьёзная.

      – Нет, не здесь.

      – Хорошо, как скажешь. У тебя, так у тебя, – он весело улыбнулся.

      – Нет, ты невыносим, – она остановилась посреди тротуара.

      – Хорошо. Я слушаю твоё предложение, – мимо проходили люди, здоровались, Леон и Стаси механически им отвечали.

      – Давай на аллее. Там народу меньше.

      – У озера? Хорошо. Но не вдохновляет, честно говоря. Там же охрана везде?

      – Ну ладно. Согласна. Тогда давай договоримся здесь, прямо на тротуаре.

      – Давай. О чём договоримся-то? – полушепотом и заговорщицки оглядываясь спросил Лео.

      – Ты опять смеёшься? А мне не до смеха, Лео. Ты что, не понимаешь, что ты меня компрометируешь. А такие дорогие подарки я не могу принять. Я тебе деньги за него отдам, он мне действительно нужен. Иногда вечером хочется услышать что-нибудь хорошее.

      Леон весь как-то страдальчески сморщился: «Стаси, ты что, даже подарка взять не умеешь? Не оскорбив при этом? Это всего-навсего набор каких-то ламп. Я тебя увидел улыбающуюся, обрадовался, как дурак. И ты всё сейчас рушишь своей меркантильностью бабской», – он искренне расстроился.

      – Лео! Да спасибо тебе огромное, конечно. Но тут все так смотрят… Пойдём уже скорее, хоть куда.

      – Куда? Давай оставим этого монстра уже у тебя в комнате, а потом уже пойдём куда-нибудь. Не таскать же его за собой? Все на меня действительно, как на дурака с балалайкой, смотрят, – они решительно ускорили шаг.

      В общежитии Леон учтиво поздоровался с вахтершей, положив перед ней маленькую шоколадку-медальку.

      – Молодой человек, только до одиннадцати, прошу не задерживаться долее. А за медальку спасибо. Внучка давно мечтала о такой.

      – На здоровье, мамаша. Я недолго. Радио вот налажу, и сразу домой.

      У Стаси опять руки начали трястись, ключ перекашивало.

      – Дай-ка, я открою. Чего ты нервничаешь-то вечно, я не понимаю? – он быстро открыл дверь и поставил приёмник на стул около двери. – Давай чайник, пока обувь не снял, за водой схожу, надо же его подсоединить, а за это время, пока то да сё, и чайник вскипит, я пить хочу сильно, – схватив чайник, Леон быстро пошел по направлению к кухне.

      – И всё-то они тут знают! И везде-то они тут бывали… – возбужденно шептала Стаси, быстро рассовывая некоторые вещицы, лежащие на кровати, по полкам в шкафу. – Хорошо, что и кружки купила, наконец. Так вот и обрастают барахлом незаметно, – она ворчала про себя, она злилась на себя, и она решилась всерьёз положить всему этому конец.

      Когда Леон вернулся с полным чайником, в комнате был идеальный порядок, на лице у Стаси тревожно горели глаза несчастной девочки, решившейся отчаянно на первый взрослый женский поступок, на разных концах стола стояли два разноцветных бокала под кипяток. В центре стоял заварочный чайник и конфеты на блюдечке.

      «Если бы здесь ещё и тяжело больной бы