Волчья пасть. Артист. Андрей Епаня

теми, кто встал сзади и теми, кто стоит, выставив копья в круговой обороне.

      Торжественно зазвучали фанфары, все повернулись и из белой мраморной стены с голубыми прожилками вышел мощный седой дядька в сопровождении свиты, высокого парня и красивой миниатюрной брюнетки, при появлении этих троих воины по команде вскинули копья вверх и крикнули:

      – Слава королю, слава!

      Не обращая на них внимания, дядька рявкнул:

      – Отойти! ― воины сделали три шага от музыкального инструмента и замерли.

      Черноволосый парень, что сопровождает дядьку и девушку, подозрительно рассматривает меня. «По ходу я для него враг. Брюнет в росте не уступает, в плечах разве что. Не спортсмен, может, скрипач. Как брат и сестра, очень похожи», ― с замершим от восхищения сердцем разглядываю девушку.

      Дядька тем временем яростно обошёл вокруг побитого арфорояля и встал, сцепив руки за спиной, хмуро выслушивает доклад офицера, что отличается от воинов цветом плаща: воины в красных плащах, а офицер в зелёном, цвета морской волны.

      Девушка в моём вкусе: спортивная фигурка, изящная и чувственная! В красно-оранжевом платье до пола с длинными обтягивающими рукавами до запястий. Изящными тонкими пальчиками нежно притрагивается к раненному инструменту в побитых местах и не скрывает слёз при виде разбитого и жалобно звучащего арфорояля…

      Лицо ангелочка притягивает мужской взгляд словно магнитом: красивые как горные озёра глаза с пушистыми ресничками и тонкими бровями, прямой нос с лёгкой горбинкой; высокие скулы, поджатые сейчас губки и упрямый, слегка вперёд подбородок: «Фотомодель!»

      Высокий вырез платья прячет упругую грудь и открывает лишь маленький просвет нежной кожи у беззащитной шейки с цепочкой и маленькими бусинками в тон платью: «Все признаки аристократической крови!» Чёрные блестящие волосы туго сплетены в длинную косу до пояса и богато украшены явно недешёвыми драгоценностями ― всё в меру, скромно и со вкусом.

      Самец хищно приготовился к прыжку, и усилием воли, с большим сожалением подавил в себе этот сладострастный инстинкт. «Блин… ну, стыдно как-то стало глядя на неё, такую нежную и хрупкую, думать о том… как я её… в позе… Хотя, за что стыдно, сам не понял, но, почему-то от таких мыслей у меня впервые загорелись щёки. Как будто подло украл что-то или предал друга. Она чистая и невинная, плачет… а я о том, что ниже пояса… Эх, Андрей…»

      Брат девушки, он уже пару раз назвал её «сестра», бережно обнял, и она, уткнувшись ему в грудь словно это самое безопасное место в мире затихла, прижала белый платочек к губам.

      Сердце кольнула ревность: «На его месте должен быть я!»

      Лицо парня снова не понравилось, то есть лицо-то нормальное, красивое даже. Не понравилось выражение с каким он смотрит на меня, а смотрит так, будто я у него кошелёк украл и теперь он будет меня за это бить. «Ой, как страшно, блин!.. Ага! Прям вот возьму и упаду сейчас на колени, и начну умолять простить меня! Кукиш тебе с маслом!»

      Так и посмотрел на него, мол, да пошёл