Стальная штучка. Николай Катаев

«Почему они молчат?» Пару раз даже сорвалась на Аню, которая ныла, что ей нечего делать. Есть тоже отказывалась. Поэтому любая новость, даже плохая, была лучше, чем пребывание в неизвестности.

      По лицу гостя было трудно что-либо определить.

      – Я хочу играть на компьютере, – сразу же заявила Аня.

      – Тогда пойдемте со мной!

      Очевидно, тот предвидел подобное требование, потому что в соседней комнате уже восседала Валентина в форме. Аня бросилась к своей самой любимой игрушке, а они присели к столу, предварительно пересадив их охрану подальше, чтобы ничего не услышала. Это было многообещающим знаком.

      – Ваши друзья очень корыстны. Так нельзя, – тихим голосом сказал Антон Ильич.

      А это уже было просто хорошим началом. Что-то происходило, и это радовало. Вот только ей требовалось лично взглянуть на текст, чтобы определить, как будут развиваться дальнейшие события. Но никаких бумаг при нем не просматривалось, и приходилось применять другие способы.

      – Там есть разные люди. Более корыстные и менее. Все зависит от того, к кому попало послание. Оно подписано?

      – Нет. Подписи не стоит.

      – Как не стоит? – удивилась она. – Должна быть.

      В действительности никаких подписей в посланиях не предполагалось.

      – Нет никакой подписи, – раздраженно сказал собеседник. – Просто: «Всего наилучшего», и больше ничего.

      Она откинулась на спинку стула и взглянула наверх, чтобы не выдать своей радости. Они поняли. Ее послание тоже заканчивалось пожеланием всего наилучшего, и, по-видимому, он пропустил его в таком виде. Никогда и никто в сообществе не использовал формы обращения или прощания. Более того, употребление любой формы прощания означало предупреждение об опасности, о том, что человек работает под контролем полиции. То, что они не промолчали, а ответили, означало, что поняли и что началась игра. Вот только куда она заведет?

      Он все же что-то заподозрил:

      – А почему вас интересует подпись?

      – Потому что с одним человеком я бы быстро договорилась.

      – А как его зовут?

      – ТройнойПитер, – придумала она с ходу.

      – Ого! Даже тройной.

      – А почему вы их назвали корыстными?

      – Ну, нельзя же требовать такие сумасшедшие деньги за простую работу.

      – Значит, работа не такая уж простая. И сколько требуют?

      – Десять.

      Она могла только предположить, что им требуется время, поэтому они затеяли переписку по вопросу денег.

      – Торгуйтесь! – предложила она. – Просят всегда много.

      – Мне эта торговля… – он не докончил фразу. – Мне поскорее требуется результат, а тут как будто на рынке торгуемся за килограмм огурцов.

      Опять прозвучал вопрос времени. Вероника еще более насторожилась. Почему технологии требуются промышленному производству так срочно? Такого не бывает. Они что? На следующий день бросятся их внедрять?

      – Скажите! – подумав, продолжил он. – Вы же тоже должны быть заинтересованы, чтобы побыстрее