Сын Авроры. Жюльетта Бенцони

тело малыша поцелуями, и вскоре он начал хихикать, а потом громко рассмеялся.

      Безграничному счастью матери и сына положила конец Ульрика. Нянька вошла в комнату и безапелляционно заявила:

      – Ему нужно поспать!

      С этими словами она взяла маленького Морица и положила его в колыбель… где он тотчас же начал ворочаться и кричать.

      Мать успокоила его, усадив на своих коленях:

      – Ты же прекрасно видишь, что он не хочет спать! Дай мне посидеть с ним еще немного! Я так давно мечтала подержать его в своих руках!

      Следующие несколько минут снова были наполнены поцелуями, радостными возгласами, ласками и смехом. Амалия с порога терпеливо наблюдала за ними, а затем с грустью промолвила:

      – Ты ведь знаешь, что эта лента и золотая медаль не позволяют тебе быть вместе с ребенком? Ни один мужчина, будь то старик или младенец, не имеет права спать в одном доме с канониссой.

      – Там, в аббатстве, – разумеется! Но здесь – совсем другое дело! Уж не думаешь ли ты, что я пойду ночевать на постоялый двор? Ну же, подумай сама! Я приехала сюда вовсе не для того, чтобы забрать его. Просто побуду здесь несколько дней. Мне это необходимо, понимаешь? Ты даже представить себе не можешь, каким потрясением для меня стало то, что я оказалась в Кведлинбурге! Все эти благородные дамы, канониссы… Думаешь, они были рады меня видеть? Как бы не так! Одна только аббатиса была по-настоящему добра ко мне. С другой стороны, в стенах аббатства есть, по меньшей мере, два человека, для которых прокаженный – и тот более желанный гость, чем я. Как видишь, мне была просто необходима эта поездка!

      Вместо ответа Амалия подошла и крепко обняла сестру. Спустя некоторое время она прошептала:

      – Прости меня! Просто я очень волнуюсь за Морица. Я боюсь, что…

      – Что мой приезд привлечет сюда недоброжелателей? По дороге в Гамбург я заехала в Целле и оставила свой экипаж у Шарлотты Беркхоф, взяв у нее другую карету. Но…

      Аврора замерла: она только сейчас заметила, что сестра стала заметно полнее, чем в момент их последней встречи:

      – Ты располнела… Или же ты…

      – Да, я беременна! И надеюсь, в этот раз будет девочка!

      Аврора подавила в себе гневную тираду. Предыдущие роды Амалии были слишком тяжелыми. Настолько тяжелыми, что ее врач прямо заявил, что очередная беременность может быть крайне рискованной и ее лучше избегать. Но попробуйте втолковать это мужчине, да к тому же еще и военному, для которого известные предосторожности всегда были сродни богохульству. К сожалению, уже ничего нельзя было поделать, а лишний раз касаться больной темы и тем самым волновать Амалию Аврора не хотела.

      – Когда родится ребенок? – все же решилась спросить она.

      – Думаю, месяцев через пять. Через три-четыре недели я уеду в Дрезден. Фридрих не хочет, чтобы я возвращалась в Агатенбург. Он говорит, что там я буду чувствовать себя одинокой!

      – А как же я? – воскликнула Аврора. – У тебя же есть я! Я могла бы поехать с тобой…

      – Да,