Лабиринты сознания, или Девять кругов моего персонального Ада. Яна Николаевна Губарева

не с ней, а с кем-то другим. Единственное, что нарушало всю картину, разрушая ее гармоничность и целостность, было постоянное движение кисти левой руки, словно она что-то размешивала или чем-то размахивала, плавно и достаточно легко, будто бы дирижировала оркестром, но между тем, этот повторяющийся жест был весьма раздражающим, так как все время отвлекал мужчину от ее лица, положения тела, а периодически и от самого разговора. И, пожалуй, главное было в том, что, кажется, тот, кто дирижировал в ее сознании сейчас, понимал это и постоянно прибегал к данному трюку. – Этот мир, существующий отдельно от всех реальностей, да и жизни в целом, подвластен только одному закону – закону желания. Все остальные, которые вы так активно применяете в жизни – здесь не действуют. Так что данный фонтан будет именно таким ровно до тех пор, пока сама хозяйка не решит, что бронза не может стоять на вершине, не сломав основание!

      – «Хорошо парирует…» – вновь хмыкнул доктор, и посмотрел в сторону, на стоявщий рядом с кушеткой журнальный стол.

      – Фейеро, как ты можешь! Я никогда так не решу и даже не подумаю! – с едва уловимой досадой в голосе сказала она. – Ты же знаешь, как я люблю этот фонтан!

      – Да, милая, я прекрасно это знаю! – благосклонная интонация, говорящая только об одном – он чувствовал себя повелителем не только этого зала, а всего ее сознания…

      «Возможно, именно поэтому он не стремится подавить ее, ведь она безропотно верит во все, что он говорит…»

      – А что со статуей? Она простая, или же в ней есть какой-то секрет? – изображая заинтересованность в продолжении рассказа, спросил доктор.

      – Вы же понимаете, что в этом мире все обладает своими секретами!

      «Та же благосклонность, что и по отношению к девушке, говорит о том, что эта личность не чувствует опасности в лице врача, напротив, считает его далеким и несведущим человеком».

      – Статуя не просто венчает данную композицию, но еще и является особой изюминкой данного фонтана. Когда приходит час, вода струится по трубам вверх, к флейте, но выход для нее закрыт пальцами статуи. Именно тогда, когда вода достикает флейты, бронзовые пальцы приходят в движение, и вода начинает струится вместе с музыкой, которая звучит в этот момент! – в его словах звучало искреннее восхищение. – К слову, это придумала наша маленькая принцесса, а я лишь попросил ее поставить данный фонтан именно у меня.

      – А почему именно здесь?

      - Во-первых, лучшее место для этого фонтана – вечное лето, а во-вторых, – она размахивала кистью левой руки так, словно перебирала варианты кончиком трости.

      – А во-вторых?

      - Никто из них не достоин такого подарка! – твердо ответил Фейеро.

      – Даже ваша сестра?

      – Особенно она! – он был неприклонен, и особенно хорошо это чувствовалось в интонации ее голоса.

      – Отчего такая неприклонность? Она же ваша младшая сестра…

      - Но это еще не означает, что я обязан ее любить!

      «Ненависть