Как поплывет ковчег мой... Испанец

моими тренерами были отмечены Алексей Нечаев, Иван Сергеев и новый главный тренер из сборной Москвы, которого тоже, как и старшего тренера нашего клуба, звали Георгий, правда с другим отчеством и по фамилии Перельман. Для меня главным из них, конечно, оставался Алексей Андреевич, однако Ивану Сергееву я также был очень благодарен. Именно он, считавшийся одним из лучших специалистов в одиночных классах яхт в нашем клубе, привил мне привычку выкладываться на тренировках до конца. Под его руководством я окреп физически и еще больше отточил свое упрямство, которого и так во мне всегда было предостаточно, но теперь оно было напрямую направлено на результат. Несколько воспитанников Ивана Сергеева стали впоследствии чемпионами мира, а один – призером Олимпийских игр.

      Неважно, что у тебя мало опыта. Неважно, что остальные не воспринимают тебя всерьез. Если у тебя есть характер, ты все равно побеждаешь.

      Глава девятая. Самое важное в жизни

      Между тем, практически незамеченным за тренировками, гонками, драками и первыми влюбленностями, завершилось мое школьное детство. Этот момент, переломный для многих, не вызвал особой бури в моей душе. Возможно, я к тому времени был уже взрослым, знал и понимал многое, что и не снилось моим бывшим одноклассникам, и цели свои в жизни определял довольно четко. В девятый класс я решил не идти – хотел продолжать тренироваться, а параллельно получить достойную профессию, которая могла бы, в случае чего, меня обеспечить.

      Вариантов было несколько. Сначала я собирался пойти по стопам сестры и всерьез раздумывал о медицине, поэтому целых полгода ходил на подготовительные курсы при медучилище и даже сдал итоговый экзамен. Одновременно размышлял о карьере военного и собирался подавать документы в Суворовское. Были также мысли о том, чтобы стать дизайнером и модельером, артистом или, в крайнем случае, ювелиром, так как я умел неплохо рисовать. Думал я, разумеется, и о профессии тренера – после того, как увлекся парусным спортом. Но в итоге, посоветовавшись с семьей, пошел учиться на меховщика.

      Прощание со средней школой вышло легким и даже весьма романтическим. Мы устроили пикник на берегу залива, пили шампанское и купались в чем мать родила. Именно в ту ночь многие впервые отважились объясниться друг другу в любви, хотя дальше поцелуев дело тогда, конечно, не дошло. Я тоже долго прощался с одной девушкой – оказалось, что она давно была в меня влюблена, но признаться не решалась. Это был удивительный вечер, полный откровений и надежд на будущее. Я понимал, что сегодня заканчивается один этап, и начинается совершенно другой, где каждый из нас пойдет своей дорогой, и что ничего с этим уже не поделаешь, да и делать, откровенно говоря, ничего не надо. Я смотрел на своих одноклассников и представлял, что с каждым из них будет потом.

      В училище меня брать не захотели. Оказалось, что оно одно такое на весь Советский Союз, многие стремятся туда поступить, и мест, соответственно, нет.