Закон противоположности. Павел Лятошинский

у Высоцкого.

      – Точно, чуть не забыл. Видишь, плохого человека Володей не назовут. Так что, поедем? Ну, поехали. Отвезу тебя домой, приставать не буду, обещаю, – умоляющим голосом, но, не теряя достоинства, сказал я. Она посмотрела мне пристально в глаза. Щёчки, ушки и кончик носа раскраснелись, она скривила ротик, покусывая губы изнутри. Красавицей её не назовешь, но было в ней что-то, чего мне так не хватало в тот вечер. Что-то очень простое, неуловимое глазом. От нее веяло теплом человеческого тела. Может быть, я почувствовал это из-за того, что просто не хотел оставаться в одиночестве.

      – Хорошо, – сдалась Ксюша, – но знай, что я отправила подруге номер твоей машины.

      – Какая ты молодец. Всё правильно сделала. Теперь и подруга узнает, что я порядочный человек, – съязвил я и услужливо открыл ей дверь, она села и пристегнулась ремнем безопасности.

      По пустому городу быстро приехали к её дому. Она не спешила уходить, ожидала, что попрошу чего-нибудь взамен. Мы обменялись телефонными номерами и договорились ещё встретиться.

      Ксюша была младше меня на два года. Милая, но наивная и скучная девочка, серая мышка. В свои восемнадцать она выглядела младше. Одевалась несуразно, подчеркивая недостатки фигуры, и почти не пользовалась косметикой. Она совсем не привлекала меня, и это было взаимное чувство.

      За два года мы виделись не более десяти раз. Дважды ходили в кино на какую-то любовно – сиропную блевоту, ужинали в кафе, но чаще гуляли, взявшись за руки, по городу. Она была активистом молодежно-политического движения. Остро беспокоящие её вопросы лежали далеко за границами моих интересов. Ксюша не понимала, как можно быть безразличным к проблеме бездомных животных, отсутствия детских площадок, пандусов и велодорожек. Меня же заботили дела насущные, отсутствие парковок, например.

      – В чём смысл этих твоих велодорожек? С каких пор велосипедистам понадобились специальные дорожки. Да гнать их в шею нужно. Кидаются под колеса, олени.

      – Как можно быть таким недалеким? Вокруг велодорожек вырастет велосипедная инфраструктура. Это же станции проката, сервиса, лавочки, ларечки с мороженым…

      – Какие лавочки? Какое мороженое? Что ты несешь, Оксана? Знаешь, как они строят парковки? Ставят автоматы для оплаты на существовавших всегда стоянках. Всё, справились. Молодцы. Строительство твоих дорожек пойдет также, и за мои же деньги, власти отхапают добрую половину проезжей части, или тротуара, в лучшем случае.

      Так мы спорили почти каждый раз, когда виделись. Она обижалась, мы прохладно прощались, не виделись месяцами, потом я звонил ей, мы снова встречались, и всё повторялось. Был ли у неё кто-нибудь ещё? Не важно. Никогда её не ревновал.

      Она любила целоваться. При каждой встрече жадно впивалась, то и дело, стукаясь зубами о мои зубы, и, что особенно меня бесило, никогда не позволяла касаться своей маленькой груди под толстым свитером и плоской попы. Я не настаивал, не видя в ней ни своей девушки, ни будущей жены, ни матери своих детей.

      Забыл бы про нее, но ребята собрались ехать с девчонками на море. У меня же никого не