Шанс на счастье. Настасья Карпинская

человека. Карецкая Виктория Валентиновна 19** года рождения.

      – Сейчас, повиси пару минут.

      – Жду.

      – Есть такая, – проговорил в трубку Марат спустя пару минут. – Привлекалась четыре года назад за проституцию, заплатила штраф, отпустили. Всё, на неё больше ничего нет. А вот на её отца информация интересней.

      – Что там?

      – Карецкий Валентин Егорович, бывший воспитанник первого детдома. Привлекался за кражу, причём не один раз. Сначала по малолетке, кошельки стрелял на улице да по автобусам, потом брали его на квартирных кражах. Но каждый раз выходил сухим, то заявление забирали потерпевшие, то переквалифицировали его из подозреваемых в свидетели. Короче, везучий был тип.

      – Был?

      – Да, умер четыре с половиной года назад, по медицинскому заключению инфаркт.

      – А про жену его что-то есть?

      – Нет ничего, только имя: Карецкая Марина Ивановна.

      – Спасибо. Прости, что потревожил в такое время.

      – Да ничего, сочтемся как-нибудь, – положив трубку, допил чай и направился в комнату. Не удержался и приоткрыл дверь спальни. Вика спала, завернувшись в одеяло, и по-детски поджав к груди ноги. Психологи бы характеризовали такую позу во время сна, как попытку защититься от внешнего мира. Не человек, а сплошная загадка.… Закрыв дверь, лег на диван, понимая, что меня всё ещё терзает вопрос: врёт Карецкая или нет? Ведь если врёт, то мать может оказаться в полном здравии. Бл*ть, тогда ещё больше вопросов возникает…

      Глава 6

      – И куда ты собралась? – спросил я, потирая глаза, обнаружив Вику в коридоре, явно собирающуюся уходить.

      – Домой. Надо переодеться, и мне к пяти на работу сегодня.

      – Ещё только двенадцать. Как понимаю, хотела уйти по-английски.

      – Просто неудобно тебя ещё больше напрягать. Спасибо, что приютил.

      – Завтракала? – спросил, проведя руками по волосам.

      – Нет.

      – Иди, приготовь, что-нибудь пожрать, а я пока умоюсь. Потом отвезу домой.

      Приняв душ, пошёл на кухню, ожидая кофе и бутербродов, но был приятно удивлен: на сковороде уже готовились оладьи с аппетитной золотистой корочкой.

      – У тебя в холодильнике молоко скисло. Чтобы совсем не пропало, решила оладьи приготовить. Не против? – как бы оправдываясь, проговорила Вика.

      – Обеими руками «за», пахнет вкусно.

      После завтрака я отвез Вику домой, проверил на всякий случай её квартиру и отправился на работу. Всё утро меня не покидало странное чувство. Там, на кухне, когда она готовила оладьи, а я варил кофе, и после, когда мы завтракали, разговаривали ни о чем, впервые без вопросов и напряжения, я на какой-то момент забыл кто эта девушка, кем она является. Мне просто было с ней интересно и по-домашнему уютно. Странное для меня чувство, чуждое…

      Стоило переступить порог офиса, как меня огорошил Романыч неприятной новостью. Звонил Алексей из второго нашего филиала, который находился в соседнем городе. У них возникли