Криошок. Марат Александрович Чернов

усмехнулся:

      – Только самолёт. Мы могли бы перекинуть вас на ледовый аэродром, а оттуда вертолётом на поиски экспедиции, но у меня нет разрешения руководства.

      – Мы уже обо всём договорились, – махнул рукой Щеглов. – Впрочем, спросите сами, – и он протянул командиру экипажа трубку спутникового телефона.

      Глава 4

      Света сняла очки, чтобы лучше осмотреть окрестности. Солнце сияло как прежде, хотя ей показалось, что небо начало бледнеть, – в нём стало больше облаков, и они постепенно сбивались в одну мутную серую массу над горизонтом. Сильный порыв ветра сорвал с близлежащего ледового выступа снежную пыль, метнув ей прямо в глаза, отчего она быстро пожалела, что сняла светофильтры и надела их снова. Позади неё, вероятно, проклиная всё на свете, тащился Егор, выбирая самую ровную дорогу, чтобы вытянуть сани с Катей, и по этой причине постоянно отставал.

      Света держалась рядом на всякий случай. Холод становился сильнее и злее вследствие усилившегося ветра. Выдержать эту ледяную пытку было непросто, но она понимала, что Егору ещё тяжелее. При этом её восхищало то, что за те несколько часов, пока они брели в снежной пустыне, сибиряк ещё ни разу не пожаловался вслух и не потребовал, чтобы его сменили. Он упорно, стиснув зубы, шёл вперед, толкая за собой увесистые сани, и никто из мужчин, даже Фридман не предложил ему помощь. Видимо, они полагали, что он робот, или в Сибири рождаются одни супермены!

      – Егор, – обронила Катя. – Скажи, который час?

      Сибиряк остановился, тяжело дыша, и громко окликнул Фридмана:

      – Профессор, вы один располагаете временем. Который час?

      – Без четверти двенадцать, – откликнулся учёный.

      На большой земле почти полночь, подумала Света. Странно, ночь, а солнце светит как днём!

      – Как ты себя чувствуешь? – спросила Светлана Катю.

      – Лучше всех, – тихо ответила та.

      Было видно, что девушка чувствует себя крайне неловко из-за того, что оказалась обузой для других, и сильно нервничала из-за потери зрения.

      – Интересно, это надолго, – обронила она, указав на свою повязку. – Меня вылечат?

      – Моментом, – уверенно заявил Егор. – Не бойся, Катюша! Это дело обратимо. Мой знакомый тоже наловил так однажды солнечных зайчиков в горах, а через сутки уже отплясывал на дискаче.

      Катя улыбнулась:

      – Ты классный мужик, Егор. Скажи ещё, что не женатый.

      – Я слишком молод для женитьбы, Кать! – весело ответил сибиряк.

      Неожиданно их отвлёк громкий крик Царицына, оторвавшегося от всех уже почти на километр. Он стоял на месте, повернувшись к лыжникам, и радостно размахивал руками. Полярник терпеливо дождался, когда к нему приблизятся все, включая и Егора с Катей. Он передал Фридману бинокль и указал куда-то в заснеженную даль:

      – Станция! Мы дошли.

      – Да, – кивнул учёный. – Это они. Успели к полуночи!

      Эта новость прибавила живости измотанным и уставшим путешественникам, и все ускорили шаг. Однако через километра полтора