Стихи для мертвецов. Линкольн Чайлд

плечами.

      Колдмун переварил это известие.

      – Вы можете порекомендовать что-нибудь в городе?

      – Боюсь, что город заполнен. Все лыжники собрались вокруг «Большой скво». В это время года в часе езды от города вы ничего не найдете.

      – Ни одного свободного номера в гостинице, – пробормотал Пендергаст, выходя из ванной.

      – Есть «Скромная скумбрия», – вспомнил сержант Уэйнтри.

      – Точно! – подхватил Янг. – Они круглый год сдают несколько номеров, верно? Никогда не мог понять почему.

      – Они как раз по эту сторону озера Миллинокет, – сказал Уэйнтри. Он повернулся и двинулся к двери, но остановился. – А что касается обеда, советую вам заглянуть в магазин «Сейвмарт» на пути в мотель.

      – И ни одного работающего ресторана? – спросил Колдмун.

      Но Уэйнтри уже последовал за хозяевами в коридор и пропал из виду.

      – Меня не удивляет, что здесь возникла проблема с опиоидами, – пробормотал Пендергаст.

      Потом, энергично потерев руки, он предпринял самое дотошное исследование номера, какое когда-либо видел Колдмун. С увеличительным стеклом он рассмотрел кромки ковра от одного конца ванны до другого, он разобрал телефон и радио, рассмотрел их содержимое, приложил крохотную расческу с тонкими зубчиками к установочным скобам для штанги в ванной. Время от времени в его руках, словно по волшебству, появлялись из бесчисленных карманов куртки пластиковые пакеты; он подбирал что-то ювелирным пинцетом, клал в пластиковый пакет, засовывал его назад в карман и продолжал поиски.

      Колдмун, наблюдавший за ним с растущим недоумением, наконец заговорил:

      – Хозяин сказал, что комнату переделали. А Элиза Бакстер совершила здесь самоубийство одиннадцать лет назад. С тех пор здесь побывали сотни гостей.

      Пока он говорил, Пендергаст извлек из кармана куртки небольшой мультитул и начал откручивать счетчик тепла у основания стены.

      – Совершенно справедливо, – сказал он. – Тем не менее… – Он потрогал трубопровод, который только что высветил фонариком, снова достал пинцет и снял что-то прилипшее к зазубрине на металле. – Тем не менее Элиза Бакстер находилась в этом пространстве. И здесь она покончила с собой.

      – А что именно вы ожидаете найти? Надеетесь, что она заговорит с вами из Ванаги Таканку?[17]

      – Вполне вероятно. – Пендергаст встал и отряхнулся. – Агент Колдмун, вы наверняка заметили, что все полученные нами документы практически бесполезны. Без журнала, в котором зарегистрированы постояльцы, находившиеся в гостинице в вечер самоубийства, нам совершенно не от чего отталкиваться. Вот почему я пытаюсь собрать здесь все, что возможно, – если возможно. Вы, несомненно, предпочли бы занять свое время чем-то другим. Хотите, встретимся в вестибюле?

      Колдмун пожал плечами:

      – Договорились.

      И вышел без дальнейших церемоний.

      Колдмун давно привык к ожиданиям: в кабинетах Бюро по делам индейцев и в племенных судах, на плацу Куантико, в машинах без опознавательных знаков.

17

На языке индейцев лакота это означает «дорога призраков» – так лакота называют Млечный Путь.