Карнавал сомнений. Карин Кармон

Майк смеётся и, точь-в-точь как его мать в баре, поднимает в воздухе пиво в мою честь: – За тебя, Стэйс! Ридж прав, ты – великолепна.

      – Спасибо, – машинально благодарю и молчу, не зная, стоит ли возвращать комплимент или лучше промолчать. Пока размышляю, Майк продолжает:

      – Второе тоже не верно. – Он пьёт прямо из бутылки. – Всех должен был развозить по домам Лиам, но, – Майк невозмутимо улыбается, – твоя сестрёнка и из него сделала алкоголика. Мало ей убитой печени Логана.

      Я бросаю на него хмурый взгляд. Вряд ли он имеет в виду Эми.

      – Да ладно, не притворяйся, – бывший жених небрежно проводит в воздухе рукой и опять расплывается в широкой, без тени злости или раздражения, улыбке. В этом Майк тоже похож на Ирэн. – Ты наверняка в курсе, вы же с ним не разлей вода. Если, конечно, Дэниз не призналась тебе ещё раньше.

      – Ты это про что сейчас? – осторожно пытаюсь уточнить прежде, чем в очередной раз за вечер ляпну что-то, о чём придётся сожалеть.

      – Про то, что наш толстокожий, непробиваемый Логан без памяти влюбился в Дэни. Почти спился, мучаясь угрызениями совести, но потом всё-таки решил отбить её у Лиама.

      – Ты откуда?.. – Я со стуком опускаю на стол недопитую бутылку. – Он тебе сам рассказал?

      – Нет, ты что! Логан всё ещё мучается, как мне это получше подать, чтобы не схлопотать по шее. Но я же не слепой. Знаешь, вы с ним удивительно похожи. Совершенно не умеете притворяться.

      – А ты умеешь? – я в упор смотрю на него.

      – А ты как думаешь? – Майк мрачнеет, но взгляда не отводит. Чуть наклоняет голову на бок, радостная улыбка превращается в печальную ухмылку, смеющиеся искорки в серых глазах – в ледышки. От него словно веет холодом. – Вот мы и подошли к главной теме нашего разговора, – он качает головой. – Нет, Стэйс. Я не умею притворяться. И в отличие от вас с Логаном даже не пытаюсь, но это абсолютно не важно, потому что ты всё равно сомневаешься. Не доверяешь мне. Настолько, что поверила, будто я – убийца Стива.

      – Ты… откуда? Я… – В горле пересохло, язык прилип к нёбу и стал бетонным.

      Столько лет я боялась озвучить подозрение или хотя бы просто спросить. И не смогла. Не решилась. А теперь Майк не только об этом знает, но способен произнести страшные, беспощадные слова вслух. Сказать их так, как будто это он обвиняет меня, а не наоборот.

      – Не сразу, но постепенно понял. Ты не могла в один миг разлюбить и исчезнуть. И вся эта чушь про маленький город и упущенные возможности. Я знал, что ты врёшь. С самого начала. Не понимал, почему, – он не сводит с меня пристального свинцового взгляда. – Тогда в Оквилле я видел, что ты мучаешься, как разрываешься. Как хочешь что-то сказать, но не решаешься. Гонишь, хотя по-прежнему любишь. А потом понял. Это единственное, что могло встать между нами. Убийство Стива. Только оно могло так изменить тебя. Заставить бросить всё, отказаться от нас, сбежать. Но знаешь, что самое ужасное? – Майк ухмыляется. – Не то, что ты вообще могла предположить такое. Что я убил Стива. Нет. Я верю, что у тебя были основания подозревать.