7-Я. Дольки. Оксана Михайловна Оомс

свитер. Серый шарф. О, великая редкость – коричневое пальто с черными вставками.

      В общем, куда ни посмотри в любом женском магазине – везде только два цвета: черный и серый, редко встретишь хотя бы какой-нибудь иной оттенок.

      За цветом надо идти в мужские отделы. Там тебе – и синий, и голубой, и зеленый, и особенно много розовых. Красота! Создается такое впечатление, что таких женоненавистников и женопользователей, как я, – миллиарды.

      Как же это нужно женщину презирать как человека, как существо с фигурой, с грацией, с душей, чтоб такие безобразные, страшнейшие, бесформеннейшие и бесцветные вещи на них шить?

      А они, дуры, ходят – и еще это все безобразие за бешенные бабки покупают, у них же внутри кнопочка такая: надо новое купить! И покупают! И становятся все, как одна: в черном, в портящем весь их силуэт, в старящем их лет на двести…

      Еще бы: одень женщину в безобразные одежды, черные, бесформенные, неудобные, залей ей глаза химией из туши, залепи ей губы химией из помады, замажь ей все тело химией из кремов, да еще и в жесткую неудобную обувь впихни (а другой сейчас нет, а другой сейчас не выпускают!) – и вуаля! – имеешь перед своим носом такое себе подобие женщины. Именно подобие именно женщины, которая ни себя не видит во всем этом ужасе, ни своего мнения не имеет во всей этой несущейся со всех сторон информации, ни свою натуральную, данную ей от природы слабость проявить не может во всей этой «лично ей нужной» феминизации, ни семью завести нормальную не может во всей этой рекламе «свободных отношений», ни чувствовать себя, в конце концов, женщиной не может – еще бы, культ молодости: женщина – это в четырнадцать, остальные – старухи. О, это кайф! Мое время! Мое! Как же приятно такими старухами пользоваться! Мне от них – и прибыль, и моральное удовлетворение!

      Вот сейчас. Моя выбрала какое-то платье – бурый бесформенный мешок с серыми добавками – и поплелась в примерочную. За ней – галопом продавщица: считает одно (!) платье в ее руках, лишь бы моя его не украла. Конечно же, женщины ходят только за этим в магазины!

      – Может, Вам помочь?

      Интересно, КАК? Моя что – инвалид без рук и ног, и сама не в состоянии платье свое снять и твое надеть? О, эта вечная война женщин, она меня умиляет!

      Моя с перепугом задернула шторку. Вот сейчас, кульминационный момент! Продавщица, дождавшись минуту, залезает головой в примерочную, при этом случайно дергая шторку так, что моя в полуголом виде – на виду у всех, униженная и перепуганная.

      – Вам что-то подсказать? – В продавщицы, кажись, идут одни садистки!

      Моя пытается закрыться шторкой, но борьба неравная: побеждает сильнейший, в боях опыта набравшийся.

      – Вам, может, больший размер принести, в этот Вы вряд ли влезете… Хотя… Ой, я ошиблась, – лукавый взгляд на меня, или я гляжу на поразительные способности красотки-королевы магаза, – этот и есть самый-пресамый большой, XXXL…

      Мне вспомнилась одна моя бегемотиха, которая владеет