Огненная Роза. Живу тобой. Книга 2. Верука Соль

разглядел его выступающие гнилые зубы. Его замутило, но он собрал все силы и снова встал: этот разлагающийся урод не будет потешаться на его счёт! Дверной проём плясал перед глазами, тонкий след крови на полу будто указывал ему дорогу, и он мечтал только о том, что бы поскорее оказаться вдвоём с Мелькартом. И уже на пороге этого мерзкого бардака он краем глазом заметил, как бешенное чучело, ручной пёс красноволосого демона, спокойненько так прошествовал через зал и вытащил из-под пиршественного стола тщедушного парня. Как его там зовут? Хагай, что ли? Вроде да. Хагай жалобно завыл, затрепыхался и стал повторять: «Овадья, миленький, не надо! Прошу тебя, Овадья…»

      …Мелькарт долго был в отключке. Несколько часов, не меньше. Таль и сам был настолько растрёпан, что не мог ни стоять, ни сидеть, ни даже думать. Когда их бросили в темницу, он, пересилив собственную слабость, взялся приводить Мелькарта в порядок и скоро убедился, что тот вполне жив и даже почти цел, а раны его не опасны. Когда кровь уже была смыта и холодные примочки облегчили боль, Таль укрыл друга не весть откуда появившимся одеялом, лёг рядом и задремал. Но тревога не дала толком расслабиться и он встрепенулся, прислушиваясь. Да, сил не было двигаться, и он просто остался лежать. Мелькарт хрипло, прерывисто дышал, и Таль видел, что ему снится кошмар. Настоящий, запредельный. И Талю Ашеру снова захотелось что-то сделать, как то помочь другу, защитить его от всех ужасов, от всех страданий и злодеев. Он стал осторожно поглаживать его лицо ладонями, шепча что-то успокаивающее, доброе. А потом, немного помедлив, не справился с желанием и прильнул губами к жёсткому, бесчувственному рту друга. И не важно, что мужчина не отвечал на ласку: Таль с особенной остротой ощутил, что это именно оно и есть – чувство влюблённости, полёта, обладания своим сокровищем. Хотя бы на миг, хотя бы украдкой… Как же сладко, как волнительно! И он снова и снова целовал желанного мужчину, упиваясь своей тайной властью над ним. Наконец он чуть отстранился что бы перевести дух.

      – Ну, наигрался? – Таль испуганно вздрогнул и залился краской смущения: вот его поймал с поличным тот, кого он тайно домогался! Срам-то какой! Мелькарт сурово смотрел на него несколько мгновений, а потом решительно отшвырнул друга от себя: – Слезь с меня и пошёл вон, болван!

      Таль виновато отвёл глаза и отполз в сторону. В голове его всё ещё звучала мелодия влюблённости и бродили такие желания, что он аж сжал зубы и принялся считать от тысячи обратно через семь. Тут же запутался, окончательно смутился и закрыл лицо руками.

      – Прости. Не знаю, что на меня нашло.

      – Да уж, не знает он… Ладно, в другой раз разберусь с тобой. – Мелькарт попытался сесть. Но тело не слушалось, и он застонал от боли. Таль немедленно потянулся к нему – он хотел помочь, – но мужчина сердито отмахнулся: – Да убери ты лапы свои, бесстыжий! Без сопливых справлюсь.

      И он справился. Правда, при каждом движении его перекашивало