Три сестры мушкетера. Время поиска. Роман Иванович Веков (Кукуев)

И я решил излагать издалека в надежде, что теперь всеобщий спаситель Петрович придет на помощь и мне.

      – Видите ли, – начал я, – предметом моего бизнеса являются всякие товары для лучших друзей, как отдельных людей, так и всего человечества в целом…

      Калерия Тимофеевна приготовилась терпеливо слушать, Клавка занервничала, но мой расчет оказался верным.

      – Да он теми консервами торгует, какими вы своих кошек кормите, – не выдержал Петрович. – Это я его к вам отправил. Он у меня в отеле остановился, и я подумал, чего вам, Калерия Тимофеевна, из-за границы все возить, он – парень с машиной, сам и доставит. Он тут не при чем, это Клавка с Генкой вас ограбить хотели. А Саид не того поймал…

      Петрович объяснял очень сумбурно, явно чувствуя всю беспомощность изложения без своего «понял», которое он все таки старался не произносить перед Калерией Тимофеевной.

      Тут вдруг Клавка стрелой кинулась к двери, но Петрович шустро загробастал ее своими ручищами. Они упали и покатились по полу, а мне пришлось отпрыгнуть, чтобы не оказаться в общей куче. Оба молча пыхтели, явно стесненные Калериным присутствием. А она как ни в чем ни бывало заметила:

      – Господа, мне кажется, что продолжить нашу беседу будет лучше где-нибудь в другом месте, – и обратилась ко мне: – Пойдемте, они нас догонят.

      Эдакое-то спокойствие после суточного пребывания взаперти, а теперь – при виде дерущихся! Я был потрясен, и с искренней учтивостью предложил Калерии Тимофеевне руку. Будь она помоложе, я бы предложил и сердце.

      Мы с Калерией и кошкой шли впереди. Несколько отстав от нас, взъерошенный Петрович, гневно сверкая белками, тащил за собой упирающуюся Клавку. А вокруг нас ласково обнимало мир необыкновенно веселое и свежее утро.

      Глава 23

      Устроив всех на лавочке у пристани парома, Петрович попытался было снова объяснять Калерии, что произошло. Но она с улыбкой ответила, что очень устала, ей необыкновенно хочется чаю, и она просит отложить разговор до дома. Мы сидели молча и под аккомпанемент мурлинкиного мурчания любовались окрестными пейзажами. Вдруг мы заметили, что со стороны города к пристани спускается какой-то человек. Увидев нас, он замахал руками и припустил быстрее.

      – Это же рыбак! – обрадованно сказал Петрович и, как всегда, оказался прав.

      Наш смешливый водоплавающий знакомец как видно уже принял то, на что у него взаймы попросил Петрович. Он радостно потряс нам руки, словно мы расстались не час, а, по меньшей мере, лет пять назад, продемонстрировал все свои улыбки дамам, и с самой лучезарной извлек из одного кармана недопитую пол-литру, а из другого – стакан с зеленым крыжовником. Крыжовник он бесцеремонно высыпал Клавке на колени, открыл заткнутую свернутой бумажкой бутылку и, налив содержимое в освободившийся стакан, продолжая улыбаться, возгласил:

      – Ну, Петрович, поехали!

      Петрович замотал головой:

      – Ты,