Снежный день. Юлия Александровна Дроздова

почувствовав отвратительный запах жидкости, отодвинул её от себя.

      – Что за гадость, док? Я не буду это пить.

      – Вы уже такое пили, просто не помните. Лечебная вода, пейте, не бойтесь. Она, конечно, неприятная на вкус, но от неё быстрее кости срастутся.

      – Так себе ваша живая водица.

      – Лекарства не всегда приятны.

      Артём пять минут собирался с духом. Зажмурив глаза, он резким движением запрокинул голову, чтобы не чувствовать вкуса жидкости, влил её быстро в себя и сморщился, как от горького лимона. Горьковатый вкус чувствовался первые секунд двадцать, потом же вода стала приятно растекаться по телу, подсвечивая свой путь изнутри, повторяя изгибы тянущихся сосудов. Это был удивительный завораживающий процесс.

      К ним подошла ухаживающая за больными медсестра с инвалидным креслом на трёх колёсах. Кресло было старинным, массивным, искусно вырезанным из дерева. Подлокотники, изготовленные в виде голов собак, спинка и сиденье с тиснённым узором, частично закрытым подушками. Артём, увидев кресло, аж присвистнул:

      Вот это раритет!

      Да, это кресло начала двадцатого века, давай тебя усадим в него.

      Артёма аккуратно пересадили на коляску, укутав в одеяло, и вывезли на балкон. Он ожидал увидеть долгожданный солнечный свет. Однако вместо неба был полумрак. Внизу тьма была испещрена тысячами огоньков каких-то искусственных источников света, люминесцирующих растений, крыш домов. Вдалеке поблескивало и переливалось всеми цветами радуги озеро.