Три побоища – от Калки до Куликовской битвы (сборник). Виктор Поротников

сказал Кутеск.

      На скуластом плосконосом лице старого монгола не дрогнул ни один мускул. Два других посла тоже стояли неподвижно, как статуи.

      Тааз обернулся на киевского князя, желая узнать его волю. Шатер наполнился криками половцев, которые требовали убить послов.

      – Пусть скажет, где стоит татарское войско, – властно произнес Мстислав Романович. – Пусть скажет, сколько копий в ихней орде.

      Кутеск встряхнул посла за рукав халата:

      – Ну, говори!

      – Наше войско везде и всюду, – сказал старший посол. – Наши воины, как комары. Их можно убить, но невозможно перебить всех.

      От монгольских мечей и стрел не спасут ни храбрость, ни стены городов. Так всегда было и будет впредь.

      Мстислав Романович после краткого раздумья вяло махнул рукой, небрежно обронив:

      – Кончайте нехристей, да не тут, а то ковер персидский кровью измажете. Волоките их вон из шатра!

      Половцы скопом ринулись на послов, но путь им преградил Мстислав Удатный.

      – Княже киевский, не к лицу тебе злодействовать! – возмущенно заговорил галицкий князь. – Послов убивать нельзя. От такого бесчестья вовек не отмоешься! Одумайся, брат.

      – Поучать меня будешь! – Киевский князь сверкнул глазами на Мстислава Удатного. – Иль ты не слышишь дерзости из уст этих поганых нехристей?

      – Послы дерзят не от себя, они вещают устами тех, кто их посылает на переговоры, – сказал Мстислав Удатный. – Вот сойдемся с татарскими воеводами грудь в грудь, тогда и рассчитаемся с ними за их дерзкие речи. Послов же убивать – дело постыдное, великий князь.

      Мстислав Романович после мучительных колебаний позволил отпустить татарских послов с миром.

* * *

      На другой день примчались половецкие дозорные и сообщили о приближении татар. Многие из половецких наездников были изранены татарскими стрелами. Половцы спешно переправлялись на плотах и лодках на правый берег Днепра, где раскинулись станы русских князей.

      Русичи вглядывались в степь за Днепром, там маячили редкие неведомые всадники на вершинах невысоких холмов.

      После полудня степь за Днепром покрылась множеством конных татар, которые лихо скакали на приземистых длинногривых лошадях. Вражеская конница не стояла на месте, перемещаясь по степному простору, как перекати-поле.

      Князья на военном совете постановили переправить на левый берег Днепра лучшие конные дружины и ударить на татар.

      Из поставленных в ряд ладей, связанных веревками, ратники быстро соорудили мост через могучую реку. Ладьи стояли борт к борту, сверху на них были настелены доски. Мост получился широкий и прочный.

      Первой на другой берег Днепра перешла лихая дружина юного волынского князя. Пять сотен волынян стояли в охранении, пока по мосту двигались конные отряды и повозки обоза. Вместе с русичами переходили через Днепр и половецкие конники. Молодые ханы Тааз, Алтуш, Кутеск и Каталей рвались мстить татарам за свои прошлогодние поражения.

      Всего в передовом