Флэш ГЕТТ. Алекс Дроздов

что, с ума сошла? Седьмой этаж…

      В её руке блеснул хромированный ТТ.

      – Лезь быстрее, сказала! Они сейчас дверь сломают!!!

      Андрея затрясло. Он шагнул на подоконник и увидел, что между седьмым и шестым этажами снаружи был довольно широкий карниз. Стараясь не смотреть на крыши машин, мелькающих внизу, он вцепился в откос и сделал шаг влево.

      В прихожей оглушительно грохнуло, и ярко-синий дым заполнил Леркин будуар. Железная дверь слетела с петель.

      Андрей увидел, как её рука высунулась из окна в поиске опоры – он дал ей свою.

      Несколько раз подряд без промежутков она выстрелила по нападавшим – у Андрея моментально заложило уши.

      Она уже успела выскочить на карниз, когда прогремела ответная очередь – пули вспороли оконную раму, разнося её в щепу. Стекло сорвалось и беззвучно полетело вниз.

      – Суки, – Она уже влезала вместе с Андреем в окно пожарного выхода. Они побежали вверх, на лестничной площадке Лерка оглянулась – в проёме окна показался силуэт – она выстрелила, не целясь.

      Через два этажа они попали в выходную будку, которая вела на крышу. Её дверь была не заперта.

      – Быстрее же давай, это ФСБшники!

      Они побежали по крыше и нырнули в следующую дверь. Вниз бежать было легче. На втором этаже Лерка свернула на межквартирную площадку и, подскочив к окну, открыла его. Прыгнула.

      Андрей выглянул – там была крыша сторожки паркинга.

      – Давай, ну же! – она махала ему пистолетом.

      …Лерка уже заводила чёрный БМВ кабриолет и накрывала крышу, когда подбежал Андрей.

      – У тебя же Тойота?

      – Да садись уже, блин, пинкертон.

      Машина рванула с места, визжа резиной.

      В проёме выезда маячили фигуры в касках, шлагбаум был закрыт. Лерка надавила на педаль и планка шлагбаума, отломившись у основания, подлетела вверх, ударившись о потолок.

      В след затакал автомат.

      ***

      Провинциалу движение по московским дорогам кажется чем-то диким, поскольку оно имеет одну особенность. Если пробок нет, то транспорт движется с такой скоростью, с какой позволяет это делать общий поток. Сто, сто двадцать, сто сорок – ограничений нет, а заторы и задержки  неизбежны только на отдельных, непредсказуемых участках, и всем нужно спешить делать эти чёртовы деньги.

      Они двигались по Ленинградке относительно быстро.

      – Куда? – спросил Андрей, закуривая.

      Лерка помолчала с полминуты, потом одной рукой нашарила на заднем сиденье кожаную куртку.

      – Надевай.

      Куртка оказалась мужская. Раньше Андрей не придал бы этому значения, но сейчас он почувствовал что-то наподобие ревности.

      – А откуда у тебя это? – он указал на ТТ.

      – А, это…От деда остался. Когда он умер, я вытащила его из шкафа и спрятала. Потом маме пришлось объяснение писать в органы, об утере. Проехали.

      – Не идёт он тебе. Тебе что-нибудь изящное, дамское, в сумочку.

      Она скосила на него глаза.

      – Ой, Андрюш,