Параллельные прямые, образующие круг. Инна Андреевна Кройс

добавить, опасаясь, что Вика в очередной раз бросит трубку: – Всё, я тогда тебя жду. Пока.

      – До встречи, Оля, – на этот раз вежливо попрощалась Виктория.

      Автомобиль подъехал к серому девятиэтажному дому в спальном районе. По соседству виднелся магазин одной из распространённых торговых сетей, а во дворе согласно типовому плану застройки ещё советских времён расположился детский сад. Повсюду плотно прижимаясь, друг к другу стояли машины местных жителей. Некоторые стояли уже так долго, что покрылись ржавчиной и ковром сухих листьев. Всеобщую картину дополнял вид переполненной помойки, которую невозможно было не заметить, заезжая во двор. Пейзаж был откровенно унылым. Ещё большее уныние дому придавали высоченные монстры-деревья, бессовестно крадущие солнце.

      Уже давно этот пейзаж стал для Вики чужим. Она, как и многие, выросла в таком же сером питерском дворе. Сначала ходила в такой же типовой садик из грязно-белого кирпича, потом родители доверили ей ответственность выносить мусор на такую же грязную и переполненную помойку и завершением « детской карьеры» стали самостоятельные походы в соседний магазин за хлебом и жвачкой. Тем не менее, это было счастливое время, когда Викторию ещё не преследовало чувство тоскливого одиночества. Несмотря на отсутствие большого достатка, в родительском доме всегда было весело и уютно. Чего нельзя было сказать о нынешней её квартире, в которой дорогие вещи, расставленные профессиональными дизайнерами, больше чувствовали себя хозяевами, нежели она сама. В глубине души Вика тосковала по тем добрым старым временам. Тогда её окружали лишь те, кто искренне любил. Теперь же, добившись финансового и карьерного успеха, она встречала в людях только алчность. Все их слова были пропитаны ложью и подхалимажем. Но для себя Виктория решила, что жить в таком обществе и быть частью этого общества – разные вещи. И пускай грязь, и низменность облепляют её с головы до ног, она никогда не позволит им просочиться в душу. На фоне людей, с которыми Вике приходилось общаться ежедневно, Ольга выглядела искренним и трогательным человеком. Виктория хорошо помнила тот день, когда впервые обратила внимание на девушку, стоящую на остановке с задумчивым видом рассматривающей небо. Это показалось забавным. Она вспомнила, как в детстве могла часами сидеть у окна и любоваться небом. Огромные белоснежные облака представлялись вершинами гор, которые хотелось покорить. Красный закат напоминал жаркие страны, в которых хотелось побывать. А бездонная синева являлась ей океаном, который хотелось увидеть, хоть одним глазком. Вика даже попыталась посмотреть на небо сквозь тонированные стёкла, но не увидела ничего интересного. И тогда она услышала свой внутренний голос: « Небо нельзя увидеть, его можно только почувствовать. Она ещё чувствует, а ты уже нет…»

      Эта мысль захватила её. С того дня, проезжая мимо судьбоносной остановки, Виктория слегка притормаживала и сосредоточенно вглядывалась в прохожих, надеясь ещё раз увидеть человека, способного, как ей казалось, чувствовать небо.

      Можно ли