Концентрация смерти. Максим Шахов

из мешков быстро заполнил его. Теперь при дневном свете стала заметна разница между грунтом земляного пола и свеженасыпанным песком. Пришлось еще немного потрудиться. Ножом ковыряли землю, смешивали ее, трамбовали ногами.

      Наконец, все следы работы были уничтожены. Мастерская выглядела так, как раньше. Правда, с дверным замком пришлось повозиться, ригель никак не хотел выдвигаться. Но все же Фролов справился и с ним.

      – А теперь – спать, – устало произнес он, сбрасывая сапоги.

      Уставшие, обессиленные пленные офицеры упали на нары. Однако они даже не успели заснуть, как из динамиков по всему лагерю зазвучал энергичный военный марш.

      – Подъем, – скомандовал Прохоров. – И постарайся, Илья, сегодня особо не зевать. Пошли на перекличку.

* * *

      В ворота офлагеря въехал черный «Опель» с красными медицинскими крестами на дверцах и крыше. Машина неторопливо подкатила к зданию администрации. Встречать гостя вышел сам комендант.

      Вильгельм Гросс вскинул руку в нацистском приветствии навстречу выбравшемуся из автомобиля грузному мужчине в форме полковника.

      – Хайль Гитлер! – зычно выкрикнул штурмбаннфюрер.

      Гость как-то очень не по-военному махнул рукой и без особого энтузиазма произнес.

      – Хайль.

      – Прошу, господин полковник, – отступил в сторону эсэсовец, пропуская визитера в здание.

      Появление легковой машины с военными номерами и красными крестами на дверцах тут же заставило работать фантазию пленных. По лагерю поползли слухи, что полковник прибыл набирать людей для медицинских опытов. О том, какие опыты проводят над пленными и заключенными в нацистских лагерях, ходили легенды. И отличить правду от вымыслов было сложно. С этих опытов никто еще не возвращался. Рассказывали о том, что нацистские медики отрезают человеку голову, а потом приживляют ее собаке. Причем один из пленных клялся и божился, что сам видел такого монстра на полигоне, куда пленных вывозили на земляные работы. Почему-то особой популярностью среди узников пользовалась версия, будто бы нацистские медики проводят опыты по превращению мужчин в женщин. Впрыскивают какую-то дрянь, после чего половые органы хиреют, отваливаются, вырастает грудь. Никто не мог ни опровергнуть эти слухи, ни подтвердить их. Но, в любом случае, желающих добровольно оказаться в роли подопытных животных среди пленных не находилось, хотя и рассказывали, что испытуемых неплохо кормят.

      На самом деле визит полковника-медика имел куда более прагматичный характер, да и душегубом в полном смысле этого слова он не был.

      Вильгельм Гросс сидел за столом в своем кабинете и морщил лоб, вчитываясь в бумагу на официальном бланке. Его племянник Калау устроился за журнальным столиком и попивал свежесваренный кофе, заедая его сдобной выпечкой.

      – Не желаете коньяка? – не отрываясь от чтения, спросил хозяин кабинета у гостя, расположившегося напротив в мягком кожаном кресле.

      – Благодарю, но у меня насчет спиртного жесткое правило – не употребляю до шести вечера, – ответил