Законы любви. Бертрис Смолл

раздраженно бросила Лючана. – Не нужна мне его любовь! Я его жена! Графиня Лейтон.

      Она коварно прищурилась.

      – Я придумала! Я сама подарю ему дочь! И тогда он навсегда забудет девчонку!

      Наутро Орва пришла в дом пораньше и обнаружила управителя Бингема, заядлого сплетника.

      – Вчера граф так громко скандалил с женой, что их, наверное, было слышно в соседней деревне. Это насчет нашей маленькой леди.

      Бингем сунул руку в карман и вытащил кольцо с ключами:

      – Это тебе. Что происходит?

      – Пойдем со мной в кладовые, и я все расскажу, – пообещала Орва. – Господин решил, что для леди Сисели будет безопаснее воспитываться в другой семье. И я еду с ней.

      – Леди Сисели отсылают из Лейтона?! – ахнул Бингем. – Значит, графиня взяла верх!

      – Господин делает это ради дочери. Не ради графини! – отрезала Орва. – И знаешь, куда мы отправляемся? К самой королеве Жанне! Будем жить при дворе.

      Говоря это, она оглядывала полки с рулонами тканей.

      – Сапоги Господни! – тихо выругался Бингем. – Как графу это удалось? У него ведь совсем нет связей при дворе!

      – Говорит, будто ему просто повезло. Думаю, святая Анна, которой я каждодневно молюсь, заботится о ребенке своей тезки.

      Она потянулась к рулону голубого бархата и, вынув ножницы, отрезала лоскут нужного размера. Сложила и бросила на маленький столик.

      – Молю Бога и его Пресвятую Мать, чтобы ребенку ничего не грозило, – кивнул Бингем, являвшийся Сисели внучатым дядей со стороны матери. – Остальные обрадуются такой новости, Орва. Можно им рассказать?

      – Хоть встань посреди двора и кричи, если хочешь, – отмахнулась Орва, отрезая кусок темно-оранжевой парчи.

      – Оставляю тебя выбирать ткани для маленькой госпожи, – объявил Бингем. – Только запрись изнутри, чтобы тебе не помешали.

      После его ухода Орва повернула ключ в скважине и принялась за работу. Выбирать было из чего, и Орва не торопилась. К бархату и парче она добавила фиолетовую шелковую парчу, темно-зеленый, кремовый и темно-красный бархат, синий и травянисто-зеленый шелк, отрезы голубой и коричневой шерсти на плащи и кроличьи и куньи шкурки на подкладку. Полотно и батист на белье и вуали. Тесьму, пуговицы, узкие сатиновые и кожаные ленты на кушаки. Лейтонский сапожник сошьет Сисели новые туфли и сапожки.

      Орва увидела в темном углу маленькую пыльную шкатулку, почти скрытую рулонами толстого сукна. В шкатулке оказалась тонкая золотая цепочка с усыпанным драгоценными камнями крестиком, простое гладкое колечко червонного золота и потемневшая металлическая сетка для волос. Содержимое шкатулки принадлежало Энн, матери Сисели. Цепочка и кольцо были фамильными драгоценностями семьи Боуэн. Роберт подарил их Энн в знак своей любви. А сетку купил на ярмарке в Михайлов день. В каком восторге была Энн! Она немедленно заправила волосы в сетку и весело закружилась, красуясь перед Орвой и своим отцом.

      – Это должно принадлежать Сисели, – сказала Орва вслух. Кольцо и цепочку вряд ли можно считать