Исповедь мертвого эгоиста. Роман. Ольга Мартьянова

должное, при этом учился неплохо: мамины гены и семя шефа удачно «проросли» в моем организме. Спасибо им хотя бы за то, что подарили мне память, сообразительность и физическую выносливость. Я участвовал в различных соревнованиях и школьных олимпиадах, занимая первые места. За это меня терпели. В день школьного выпускного вечера на моем прыщавом лице выскочили фурункулы. Праздник прорыдал в ванной комнате, проклиная судьбу-злодейку.

      Таких «мелочей» в жизни множество, если быть точным, то они происходили постоянно. Я служил этаким магнитом для неприятностей. От меня всегда уходил последний транспорт, передо мной заканчивался товар. Если я стоял в очереди, обязательно впереди влезали человек пять пенсионеров какого-то «значения» или инвалиды труда и пьянки. Это была норма моего существования. Однако в юношеские годы я на это внимания не обращал, думая, что так живут все.

      О своей службе в армии даже вспоминать не хочу: два года, выкинутые из жизни, в кирзачах и марш- бросках. После бабушкиного всеобъемлющего сочувствия тяжело оказаться среди неуправляемого разумом стада призывников и «дедов». Первый год меня чморили, а второй я мстил за себя новобранцам. Иногда это получалось. Радости не приносило: естественным образом шла борьба за выживание. Там, за забором воинской части, частенько происходит то, в чем на «гражданке» ты никому и никогда не сознаешься. Не потому, что подписал бумагу о неразглашении, а потому, что рассказать об этом слишком стыдно. Как говорится – «Все знают, что ты знаешь, и ты знаешь, что все знают, и ты, и все, кто знают, будут делать вид, что не знают». Делайте вывод…

      Далее был институт. Проучился восемь из положенных пяти лет. Не мог сдать зачеты, и меня не допускали к экзаменам. Восемь лет – на свалку жизни… В результате пришлось устроиться на завод. Работа многие годы унижала мое высокое достоинство. Я верил, что родился для чего-то большего.

      Всегда считал себя неудачником, и потому на моем лице отложилась печать вечной скорби. Девушки относились ко мне по-матерински, считая своим долгом заботиться обо мне. Я же не мог терпеть этого и рвал отношения после нескольких месяцев пытки. Меня тяготила совместная жизнь. Ведь жить с кем-либо – значит, быть ответственным за того, с кем живешь, к тому же это совершенно другой вид существования… В отличие от встреч, ты живешь по расписанию: по ее расписанию! Ты постоянно должен. Должен вовремя приходить, вовремя кушать, вовремя делать то, что она считает, ты должен. И начинаешь жить не своей жизнью, а подстраиваешься под ее жизненное кредо.

      Мне не нравилось подчиняться. Ощущение, будто ты в клетке. Женщины желали видеть меня счастливым, а выходило так, что они были несчастными со мной. Я не хотел жить по шаблону. Что мне было нужно, чего я ждал?

      Не знаю. Как должно быть? Не знал. Я ничего не мог предложить им взамен.

      И все же одной удалось затащить меня не только в постель, но и в загс. Конечно, как у большинства, это про- изошло