Рациальный эффект. Владимир Бредихин

пятнадцать минут, отведённые Флорой для решения, он тупо смотрел в листок, пытаясь хоть что-то отыскать в глубинах своего сознания для решения этих злосчастных задач.

      Как и в первый раз, учительница сразу выдернула из стопки листок Глазьева.

      Подняв строгий взгляд, она начала стрельбу:

      – Мухин, тебе что, трудно с Глазьевым алгеброй позаниматься? Где твоя соседская солидарность?

      – А я чего? Я готов! – тут же отозвался Ник.

      – А ты, Глазьев, готов реализовывать свои большие перспективы или уже крест на себе поставил?

      – Нет, я буду, – грустно ответил Артём.

      – Тогда начните с Мухиным прямо сегодня. Иначе, если будет третья двойка, я вызову родителей.

      Глазьев с угрюмым видом молча кивнул. Настроение испортилось надолго.

      После уроков, они договорились дождаться Светлячка на крыльце школы, а потом идти заниматься алгеброй.

      – Пойдем к тебе или ко мне? – спросил Мухин.

      – У меня отец дома, – ответил Артём, – при нём, боюсь, не получится позаниматься.

      Никита заметил, как помрачнел товарищ.

      – Тогда, давай ко мне, – предложил он. У меня предки на работе, а старший брат отдельно живёт, никто не помешает.

      Неожиданно из лицея вышел Витька Косарев с неизменной свитой из двух рослых девятиклассников. Увидев Артёма и Никиту, он тут же направился к ним.

      – Какая встреча, – расплылся в широкой улыбке Витька. – Прошлый раз мы не договорили. Так что давайте без предисловий, быстро по полтинничку скинулись во избежание недоразумений.

      – Чего? – не понял удивлённый Артём.

      – Ты, длинный, ещё и тупой? – подал голос витькин дружок плотного телосложения с неприятной лоснящейся физиономией в обрамлении рыжих стриженных ёжиком волос. – Конкретно с тебя стольник за непонятливость.

      – Парни, давайте не будем обострять, – Никита, пытался быть спокойным, – вы же знаете, наличку сейчас никто не носит. У всех деньги на школьных картах.

      Рыжий посмотрел на Витьку, но тот, громко цыкнув, сказал.

      – Значит, завтра оба принесете по стольнику. Тебе понятно, длинный?

      – У меня дома тоже денег нет.

      – Чего так? На мороженное всё потрацил или в банк отнёс?

      Артём угрюмо молчал.

      – Слабый у тебя удар, Дрон, – сказал Витька, обращаясь к рыжему, – у длинного челюсть быстро болеть перестала. Ну, ничего, завтра напомним. Пошли, пацаны.

      Косарев и компания, развернулись и к облегчению Никиты и Артёма, отправились по своим делам.

      Лену они так и не дождались. Она прислала Нику эсэмэску, что их задерживают на факультативе.

      Мухин жил рядом с лицеем. Из окон его квартиры был виден забор и часть лицейского здания. Трёхкомнатная квартира Никиты состояла из гостиной, родительской спальни и комнаты Ника.

      Артём позавидовал товарищу, но вслух про это не сказал ничего.

      – Ник, а что Косарев, давно в лицее учится?

      – С первого класса. И сколько его помню, всё время отморозком был. Все учителя ждут не дождутся, когда Витька уже лицей закончит. Да, признаться,