Одержимость. Джоанна Элм

Молли приятным, но не более того; она не воспринимала Пэккера как мужчину – просто старинный друг Джека. Хотя, надо признать, внимание, которое он ей оказывал, и добрый взгляд его темных глаз произвели на нее впечатление. За шесть лет, проведенных в Италии, Пэккер усвоил европейские манеры – был вежлив, несуетлив и ненавязчиво очарователен.

      Когда Джек уехал домой, оставив их вдвоем, Сэм попросил Молли показать ему ночную жизнь города. Но она быстро распрощалась с ним, сославшись на усталость, и на протяжении последующей недели практически не вспоминала о Пэккере – слишком много событий предстояло.

      Новость о назначении Кэйна была озвучена в Нью-Йорке председателем правления «Уорлд медиа» Сетом Рейли, после чего в студиях Седьмого канала стали циркулировать слухи о предстоящем отъезде в Нью-Йорк и Молли Хескелл. Она с нетерпением ждала, когда Джек сообщит ей о дате отъезда.

      Однако прошла неделя, а он молчал. Молли поймала Кэйна во время прощального обеда в его любимом итальянском ресторане.

      – Скажи мне хоть что-нибудь, – потребовала она, зажав его в углу. – Когда? Через месяц? Через два месяца? Я же знаю, что о назначении Сэма ты собираешься объявить на следующей неделе.

      Джек смущенно отвел глаза и посмотрел на Пэккера, в одиночестве стоявшего у стойки бара.

      – С Сэмом проще.

      – Почему?

      – Потому что Эмме плевать, возьму я его или нет.

      – Как прикажешь тебя понимать?

      Джек нервно оглянулся. Все ждали прибытия Эммы, но она задерживалась.

      – Да что тут понимать! Эмма взбеленилась, узнав о моем намерении взять тебя на работу. Просто в бешенстве была.

      У Молли учащенно забилось сердце.

      – И?..

      – В ход пошло все – от заламывания рук до угроз рассказать Сету Рейли о том, что я таскаю за собой своих шлюх.

      – Господи! Неужели она это серьезно?

      – Вполне возможно. На прошлой неделе она познакомилась в Нью-Йорке с Рейли и его женой и произвела на них хорошее впечатление… – Джек запнулся, растерянно качая головой. – Все, что ты читала о нем, – правда: консерватор, истинный христианин, ходячая добродетель.

      Лицо Молли зарделось от тихого гнева.

      – Значит, теперь она ни с того ни с сего диктует, кого тебе следует нанимать на работу?

      – Этого я не говорил. Просто сейчас не время раскачивать лодку. Поверь мне, Молли, пыль осядет и все уладится.

      В этот миг до нее дошло, что в ресторане наступила мертвая тишина. Молли повернулась и столкнулась лицом к лицу с Эммой Кэйн. Еще больше покраснев, она пробормотала своему великому шефу слова прощания.

      – Пусть это будет adieu[5], а не au revoir[6], моя дорогая, – резко осадила ее Эмма и спокойно продефилировала в зал ресторана.

      Молли осталась стоять у входа, охваченная смущением и невероятной, испугавшей ее саму, ненавистью к миссис Кэйн.

      Войдя в бар, она внезапно почувствовала на плече тяжелую мужскую руку.

      – Хотите что-нибудь выпить или предпочитаете удалиться? –

5

Прощай (фр.).

6

До свидания (фр.).