Победитель остается один. Пауло Коэльо

она давно уже овладела искусством оценивать людей по их манере одеваться, а кроме того, слово «президент» в любом уголке мира значит одно и то же. А тут – еще и президент российской компании! Все знают, что богатые русские очень любят показывать, что просто купаются в деньгах. Она даже не сверяется с перечнем гостей.

      Игорь входит и направляется к бару – под этим белым полотняным навесом есть все что душе угодно, включая танцпол, – и заказывает ананасовый сок, потому что по цвету он гармонирует с интерьером.

      И еще потому, что из стакана, украшенного маленьким японским зонтиком, торчит черная трубочка-соломинка.

      Он присаживается за один из пустующих столиков. Среди немногочисленных пока гостей заметен человек лет за пятьдесят с крашенными под цвет красного дерева волосами, ненатурально бронзовой кожей, чрезмерно рельефной мускулатурой, развитой не спортом, а изнурительными упражнениями в одном из тех фитнес-клубов, что обещают своим клиентам вечную молодость. На нем поношенная футболка, а рядом с ним сидят еще двое мужчин в строгих, безупречно сшитых костюмах-тройках. Эти двое поворачивают головы к вошедшему, а Игорь отводит глаза. Оценив его, оба теряют к нему интерес.

      Игорь же продолжает наблюдать, пользуясь тем, что темные очки скрывают направление взгляда.

      На столике перед человеком в футболке лежит телефон, а оба его спутника беспрерывно отвечают на звонки своих мобильных.

      Интересно, что такого непрезентабельного субъекта – почти оборванца, урода, считающего себя красавцем, – не только впустили сюда, но и усадили на почетное место. Телефон его отключен. Вокруг вьется официант, то и дело осведомляясь, не угодно ли чего-нибудь. Крашеный не удостаивает его ответом, обозначая отказ лишь движением руки. Игорь понимает, что это – птица очень, очень высокого полета.

      Он протягивает официанту, который ставит на стол прибор, купюру в пятьдесят евро и, глазами показав в сторону человека в голубой майке, спрашивает вполголоса:

      – Кто это такой, не знаете?

      – Джавиц Уайлд. Большая шишка.

      Ах, вот как. Что ж, тем лучше. Это вам не безвестная девчушка, продающая кустарные сувениры. Джавиц Уайлд подходит идеально. Он – не знаменитость, но какая-то шишка. Один из тех, кто решает, кому стоять в свете юпитеров, но сам-то он туда не стремится, ибо знает себе цену. Один из тех, кто дергает за ниточки, заставляя своих марионеток считать себя избранниками, которым завидует весь мир. Дергает, а потом в один прекрасный день без объяснения причин перерезает шнурочек, и куклы безжизненно и бессильно падают.

      Он из Суперкласса.

      А это значит: друзья у него ненастоящие, зато враги – самые что ни на есть подлинные.

      – Еще один вопрос. Как, по-вашему, допустимо разрушать миры во имя великой любви?

      Официант смеется:

      – Вы – Господь Бог или гей?

      – Ни то, ни другое. Но спасибо, что ответили так, как ответили.

      Он понимает, что действовал неправильно.