Христов братец. Русские духовные стихи, легенды и сказки. Сборник

Адамий,

      Пойдем мы, Адамий,

      Ко Божией церкви.

      Станем мы молиться

      Господу от желания,

      Будем проситься

      На трудную землю.

      Станем трудиться

      Своими трудами.

      Нищим милостыню давати,

      Мертвых сопровождати.

      Сопроводит нас Боже —

      Истинный Христос, Свет,

      На всем вольном свете».

      Бог дает нам много —

      Нам кажется мало.

      Глаза завидущи,

      Руки загребущи, —

      Что глаза завидят,

      То руки заграбят.

      Как мы, грешные, помрем,

      Прижмем руки к сердцу,

      Останется наше имение-богатство, —

      Ничто душе не надо,

      Ничто душе не поможет,

      Ничто душе не подсобит:

      Ни друзья, ни братья,

      Ни злато, ни серебро.

      Только душе поможет

      Милостыня тайна,

      Всенощные поклоны.

      Вы, гробы, вы, гробы,

      Привечные вы наши домы!

      Земля, мать сыра земля,

      Сыра матерь,

      Ты всякому человеку —

      Отец иже мати.

      Телеса-то наши —

      Червям на сточенье;

      Кости-то наши —

      Земле на предание;

      Души наши пойдут,

      Пойдут по грехам по своим.

      Да слава тут, слава

      Честному Адаму!

      Гордый богач

      Не ведаю где, жил-был себе пан, такой богатый, что карбованцы мерял коробами, золото четвериками, а в медных деньгах и счету не знал. Сколько у него было крестьян, земли, лесов, покосов – нечего и говорить! все равно не пересчитаешь. Ох-ох! да какая ж беда с ним случилась! Из богача сделался он беднее нас грешных: а за что? За то, что Бога позабыл и работал одной нечистой силе. Бывало, добрые люди заутреню слушают в церкви Божией, а у него музыка гудит, да вприсядку отжаривают. В церковь он никогда не ходил, и не ведал, зачем туда люди ходят. Да раз как-то вздумалось ему посмотреть, что такое там деется, и вот на праздник Господень пошел пан вместе с панею к обедне. Все православные Богу молятся, а они стоят себе, поглядывают по сторонам да хохочут. Стал дьякон читать: «Богатые обнищают и взалкают…» – как бежит к нему пан, вырвал из рук книгу и хвать дьякона по лысине: «Как смеешь ты, дурень, такие слова при мне сказывать? Разве я могу обнищать и взалкать? Ах ты, кутейник! погоди ж, я тебе покажу, как надо мной смеяться! Если хоть раз еще осмелишься выговорить такие речи, то я так поподчую тебя на конюшне, что до новых веников не забудешь! Подай чернильницу». Дьякон ни жив, ни мертв со всех ног пустился доставать чернильницу и перо; а поп в алтаре спрятался и трясется бедненькой, словно в лихорадке. Принес дьякон чернильницу и перо. «Смотри, неуч! – говорит пан, – что замараю я, того никогда не читать ни при моей жизни, ни после!» Вдруг поднялась буря, молния поминутно блещет, гром все сильней и сильнее, а потом как ударит – Господи, Твоя воля! – все, кто только был в церкви, так и повалились на пол. Только пан с панею стоят да хохочут.