Республика Дракон. Ребекка Куанг

справлялась. А потом бесконечные убийства, крики и сцены с поля боя снова и снова распаляли ее гнев, пока Рин не стала проводить все больше часов под кайфом, чем трезвой, и даже когда трезвела, ощущала себя на грани безумия, потому что проклятый Феникс никогда не успокаивался.

      Ей нужно удержаться на краю пропасти. Если она не сумеет справиться с таким простым заданием, не способна убить какого-то городского чиновника, даже не шамана, то как сможет тягаться с императрицей?

      А шанс на возмездие никак нельзя упустить. Месть – единственное, что осталось у Рин.

      – Не ставь под угрозу операцию, – сказал Чахан.

      – А ты прекрати меня опекать, – ответила она.

      Чахан вздохнул и повернулся к Юнегену.

      – Присмотришь за ней? Я дам тебе лауданум.

      – Я думал, что должен вернуться на корабль, – отозвался Юнеген.

      – Планы изменились.

      – Ладно, – передернул плечами Юнеген. – Если так надо.

      – Да бросьте, – сказала Рин. – Мне не нужна нянька.

      – Будешь ждать позади толпы, – приказал Чахан, не обращая внимания на ее слова. – И не отходи от Юнегена. Вы оба вступите в дело только как подкрепление, если не будет другого выхода.

      – Чахан… – нахмурилась она.

      – Если не будет другого выхода, – повторил тот. – Ты уже погубила достаточно невинных.

      И вот время пришло. Цыке по одному прошмыгнули из склада, чтобы влиться в толпу.

      Рин и Юнеген легко просочились в толпу горожан. Главные улицы были забиты людьми, озабоченными собственными бедами, и со всех сторон на Рин навалилось столько звуков, что она не знала, куда смотреть, и непроизвольно ощутила легкий прилив паники.

      Напевы лютни во главе парада утонули в нестройных звуках гонгов и военных барабанов. За каждым углом торговцы предлагали свои товары, выкрикивая цены так поспешно, словно готовились к эвакуации. По улицам рассыпались праздничные красные конфетти, которые горстями разбрасывали дети и зеваки, все вокруг покрылось красными бумажными веснушками.

      – Откуда у них на все это деньги? – пробормотала Рин. – Из-за Федерации город голодал.

      – Помощь из Синегарда, – предположил Юнеген. – Деньги на праздник по поводу окончания войны. Чтобы народ был счастлив и не бунтовал.

      Куда ни глянь, Рин повсюду видела разные яства. Огромные кубики дыни на палочках. Булочки с красной фасолью. На лотках продавали приправленные соевым соусом клецки и пирожные с семенами лотоса. Торговцы ловкими движениями подбрасывали яйца и с треском разбивали их в кипящее масло. При других обстоятельствах это вызвало бы у Рин аппетит, но сейчас резкие запахи только приводили к новому приступу тошноты.

      Такое изобилие выглядело и невозможным, и несправедливым. Всего несколько дней назад они проплывали мимо людей, утопивших младенцев в речном иле, потому что это более быстрая и милосердная смерть, чем от голода.

      Если все это прислали из Синегарда, значит, имперская бюрократия все эти дни придерживала запасы. Почему же их не раздавали во время войны?

      Если